Марина Журавлева лихорадочно соображала:
– А если мы дадим вам гарантию качества? Так, чтобы любые ваши убытки покрывались за наш счет? Чтобы и лишняя бумага, и потери времени – все за наш счет?
Мужчина хмыкнул,
– Послушайте, почему такая симпатичная девушка вкладывает так много сил и энергии в какую-то заправку картриджей? Ведь это же – сущие копейки! Вам разве не жалко своего времени?
– Мне это просто нравится…
– Оксана, обзвони, пожалуйста, все эти организации по списку, который я тебе приготовила, и объясни им наши условия, – мягко проговорила Марина. – Сделай это, пожалуйста!
Оксана прочитала то, что ей написала на бумажке Марина, и презрительно отбросила ее в сторону,
– Бред. Игорь никогда на это не согласится. Никогда.
– Но это может дать рост объема продаж на тридцать процентов!
– Он ни за что не согласится торговать на таких условиях. Я тебе говорю!
Марина вздохнула,
– Хорошо, давай тогда пойдем к нему.
– Это бред. Чистый бред. – Игорь Абросимов раздраженно щелкнул по смартфону, и тот закрутился волчком по поверхности стола.
– Верно – если не сработает. А если увенчается успехом? Тогда наши продажи сразу подскочат на тридцать процентов! – Марина посмотрела на шефа. – И нам, возможно, потребуется закупать еще больше бочонков с порошком, чем я планировала.
– Кстати, этот твой француз – он ведь пока молчит…
– Думает, наверное, – беспечно отозвалась Марина Журавлева, хотя у нее у самой на душе кошки скребли. Куда запропастился этот проклятый месье Оливье Шарпантье?
– Не знаю. – Игорь хмуро посмотрел в запыленное окно. – Не люблю заниматься тем, что считаю бредом.
– Все великие открытия, которые были сделаны учеными, сначала казались всем остальным чистым бредом…
– Ты – не великий ученый. – Игорь хохотнул. – Ты – красивая женщина…
Марина перехватила взгляд Оксаны, который пылал ревностью и ненавистью.
Проверив, чтобы дверь в кабинет шефа была плотно закрыта, Оксана дала волю своему гневу.
– Мне не нравится работать с этой дешевой куколкой. Она мнит из себя черт знает что, считает себя умнее меня, хотя работает у нас без году неделя! Кто она такая, в конце концов?!
Игорь внимательно посмотрел на нее.
– Ты просто ревнуешь…
– Что, к этой дуре? – Оксана закатила глаза.
– Но ты же не можешь отрицать, что время от времени она высказывает интересные идеи…
– Я тебе могу высказывать их по тысяче каждый день. Но их же надо суметь и реализовывать! – Оксана стала нервно теребить край голубой блузки. – А с реализацией у нее плоховато. Думаешь, я этого не вижу?
– Ладно. – Директор нахмурился. – Давай решим так. Ты поможешь ей. И мы посмотрим, что получится. Ничего не выйдет – я не стану щадить ее, не бойся! Получит по заслугам. Как и полагается… Это тебя устраивает?
– Устраивает, – кивнула Оксана. И зловещая улыбка появилась на ее лице.
«Господи, – думала Марина Журавлева, стоя перед зеркалом в ванной и чувствуя, как крупные горячие слезы катятся по щекам вниз, – а ведь мать была права. Гораздо лучше было бы влюбиться. Чтобы рядом был мужчина, который понимал бы меня, поддерживал… А не бегать по всей Москве с высунутым языком, доказывая и клиентам, и этой чокнутой Оксанке, что мои схемы сработают». Она нервно вздохнула: «Ну, почему у меня такая собачья жизнь, почему? Другие ведь как-то находят мужчин… или те находят их… и в итоге живут с ними, как за каменной стеной. У того же Игоря наверняка есть жена – и она не бегает по Москве и не продает порошок, Игорь сам приносит ей в дом зарплату. Боже, если бы я могла так жить…»
