Опасное лето - страница 15

Я смотрел, как он нетерпеливо ждет, не сводит глаз с быка, как делает мысленные пометки, анализирует, обдумывает и планирует. Он сказал Хуану, куда нужно выманить быка, потом выдвинулся вперед и заставил животное сделать четыре низких пасе. Его левое колено на песке, правое выставлено вперед, он водит и подсекает быка магией своей мулеты, обещая ему все на свете, демонстрируя цель, тонко и мягко показывая, что на этом этапе игры со смертью быку не грозят ни боль, ни унижение.

После этих маневров бык был у него в руках, и он продолжил убеждать зрителей в том, какой он великий артист, смелый и знающий быков, способный работать с настоящими красавцами, обладателями крепких, длинных и смертоносных рогов. Публика увидела классические приемы, без всяких ухищрений, фальши и компромиссов: бык проносился так же близко, как у Хайме, но под полным контролем матадора. Показав публике, как близко, чисто, медленно можно работать с быком, он прикончил его финальным пасе де печо, попрощался с быком последним взмахом мулеты, опустил и свернул ее, нацелил шпагу на верхнюю точку холки и вонзил клинок, перегнувшись через гигантские рога. Бык рухнул к его ногам, и толпа взревела. Председатель отдал Антонио оба бычьих уха, а десятки зрителей с освещенного солнцем сектора выбежали на арену, чтобы нести Антонио и Хайме на плечах. Антонио сопротивлялся, но в итоге они подняли его на руки. Было очевидно, что это не постановка. Слишком много было желающих, слишком возбужденными они казались.

Мы заночевали в усадьбе маркиза дель Мерито, расположенной на холмах подле Кордовы. Прежде это был Королевский монастырь Св. Иеронима в Вальпараисо, одна из достопримечательностей Испании. Взбираться туда было особым приключением: наверх ввела классическая разбитая дорога – как в большинстве интересных мест Испании. Мрачный средневековый аскетизм, номера, переделанные из келий, окна которых выходят на Кордовскую равнину, – на следующее утро все это выглядело значительно веселее. Мы прогулялись по местным садам, церквям, старинным комнатам.

Хозяев не было дома. Пепс Мерито настоял, чтобы мы остановились в усадьбе, потому что все номера в городских гостиницах были давным-давно забронированы. Он позвонил управляющему имением и велел ему позаботиться о нас. Мы планировали провести там всего одну ночь, однако у Мэри поднялась температура, и утром она была слишком слаба для поездки. Мы вызвали врача из города и задержались еще на день. Пепс все время звонил из Мадрида, чтобы удостовериться, что у нас все в порядке и мы проводим время в довольстве и комфорте. Мы действительно получили удовольствие: безлюдность этого места делала наше пребывание там чем-то вроде поездки на природу, только во дворце. В мирной жизни такое не часто случается.

В Севилью мы выехали на следующий день. Погода была неважная, мы остановились в старой гостинице «Альфонсо XIII», сочетающей былое величие с неудобством, и направились в ресторан «Каса Луис», чтобы поесть перед корридой. Еда была отличная, бои – отвратительные.

Быки оказались никудышные, неуверенные, вдобавок их еще и умертвили пиками. Дело было не в том, что пикадоры как-то неправильно применяли варас – пики. Они не делали ничего против правил: удары наносились верно, в надлежащие места, напор быка сдерживался без проворачивания острия. Но с самим устройством пик что-то было не так, потому что в тушу быка полностью входил стальной наконечник и даже часть древка. Металлический кружок, который должен был мешать наконечнику пики проникать глубже одиннадцати сантиметров, сам скрывался в теле вместе с древком. Раны, которые наносили быкам пикадоры, называют медиа-эстокада, то есть «полклинка». Никто не знает, что матадор сможет сделать с таким быком, потому что до него животное доходит полумертвым от потери крови. Перед боем пики осматривает и опечатывает назначенный властями чиновник, он же выдает оружие пикадорам, чтобы никто не мог обвинить их или матадора, которому они подчиняются. Я не видел таких ранений, нанесенных пиками, с нехороших времен во Франции. Тогда случалось, что устроители боев закупали шесть могучих быков с длинными, тяжелыми рогами, и стальной ограничитель на конце пики вдруг почему-то оказывался кружком резины, покрашенным алюминиевой краской. Такие ограничители (их называют редондель) могли помешать наконечнику и древку войти в тело быка с таким же успехом, с каким резиновый кинжал – вонзиться в плоть. В результате быки попадали в руки матадору заколотыми до полусмерти. Я и некоторые другие люди всегда выступали против этих и других злоупотреблений с пиками на юге Франции, и все подобные ухищрения были мне хорошо знакомы.