Подумал и на всякий случай позвонил к ней по домашнему телефону, и трубку немедленно подняли, словно Людка смотрела на нее в томительном ожидании.
– Ну слава богу, додумался наконец! – нервно закричала она. – Я забыла «мобилу» на работе, – жара ведь, мозги плавятся! Думала, сам догадаешься! И сижу теперь, вот уж скоро час, как дура! Ты где?
– Мчусь к тебе. Не волнуйся, я был в СИЗО и у адвоката. А ты – совсем уже освободилась?
– Не знаю. Только, пожалуйста, не тяни, я так устала, – совсем уже жалобно закончила она.
От чего устала, она не разъяснила, и Турецкий самоуверенно решил, что, наверное, ждать его. И поторопился… Помня ее просьбу, он оставил машину вообще у соседнего дома, в ряду других, замерших у тротуара. И отправился к ней, соблюдая самые примитивные законы конспирации. Не торопился, не оглядывался подозрительно, не смотрел в витрины магазина, мимо которого проходил. Шел спокойной походкой, прикрывая от солнца голову газетой, она же и лицо его скрывала от любопытного, если бы таковой нашелся. Чушь это все, но береженого, как говорится, и Бог бережет. Вошел в тенистый двор, присел на одинокую лавочку под акацией, посидел, посматривая по сторонам, покурил. Потом, не обнаружив ничего подозрительного и полагаясь на собственную, отработанную годами интуицию, независимо прошел мимо нужного подъезда, а у следующей арки ворот повернул обратно и спокойно вошел в прохладный подъезд. Лифт был где-то наверху, и вызывать его Александр не стал, решил подняться на пятый этаж собственными ногами. Заодно и полюбопытствовать, нет ли кого на лестничных площадках. И здесь было пусто: видимо, народ, не занятый делами, предпочитал в душных квартирах не сидеть, Волга же рядом.
Полураздетая, в халатике, и босоногая Люда сразу отворила и, пропустив в квартиру Турецкого, захлопнула дверь за собой и кинулась ему на шею. Нормально, хоть и жарко, он с удовольствием сбросил бы с себя всю одежду и встал под душ. Держа девушку навесу, прошел по коридору к ее комнате и услышал, как громко хлопнула дверь лифта на этаже. Александр Борисович невольно обернулся, и тотчас же раздался долгий звонок.
Быстрый взгляд, брошенный им на Люду, подтвердил, что чей-то приход был и для нее неприятным сюрпризом. Глаза ее расширились, звонок повторился. Она освободилась из объятий Александра и на цыпочках кинулась на кухню, осторожно выглянула в окно и обернулась к подошедшему к ней скользящим, неслышным шагом Турецкому.
– Так, доигрались, – почти прошипела она и кивнула в окно.
Александр Борисович аккуратно, из-за занавески, выглянул во двор и увидел стоящую возле подъезда длинную черную иномарку с погашенной «мигалкой». На таких машинах обычно ездят большие начальники. Он вопросительно посмотрел на девушку, у той словно кровь отлила с лица.
– Ты знала?
Она неопределенно пожала плечами, сморщилась в презрительной гримасе, а потом кивнула.
– Это Привалов, его «мерин».
– Ни фига себе! И что ты теперь предлагаешь? Зачем он приехал?
– Зачем?! А ты не догадываешься? – она сощурилась. – За тем же, что и ты. Но он без звонка еще ни разу не приезжал… Он не видел тебя, хотя бы случайно?
– Мы много говорим. – Турецкий отреагировал на новый дверной звонок усмешкой. – Не видел. А что, это даже забавно. Спрячь меня куда-нибудь, куда он не полезет. В родительский шкаф, например. А ты чего испугалась? Ты ж болеешь. А вот мне с ним встречаться необязательно, хотя и тут проблем особых нет. Зашел просто навестить больную. Впрочем, долго не открываем, а это – подозрительно. Лучше уж ты поболей одна.
