Покончив с утолением первичной потребности, Амелия удовлетворённо и бессильно растеклась по своему ложу.
Уже не так бессильно, по факту. Чудо, что она может уже немного повернуться или даже чуть приподняться.
Какое-то короткое время назад это казалось невозможным. Невероятным.
Как и вот это.
Ами перевела взгляд на второе всематериковое чудо.
Келе выглядел хоть и тоже неважно, но это не имело значения сеймомент.
Он был жив. И даже был на ногах.
Видимо, благодаря лечебным травам, запах которых практически заглушал обожаемый ею, едва уловимый за основным травяным пряным, восхитительный собственный запах его кожи.
Сэльв сидел рядом, всё ещё с чашкой в руках, и внимательно смотрел на неё своими проницательными зелёновато-карьими глазами.
Кантинка попыталась благодарно улыбнуться… но это отозвалось неожиданным шквалом боли.
Она судорожно всхрипнула.
– Шт… Штф с м..им… л..ц..м? – с трудом прошипела она, не сразу вновь обретя способность говорить.
– Половина в глубоких ссадинах, остальное выглядит… просто огромным синяком. Глаз затёк… Губа рассечена. Сильно… Жутко.
«Спасибо… Теперь понятно. Ужас, правда… Можно было бы и не так подробно… Патологоанатом‑самоучка.»
Ладно. Она сама спросила.
«В воду лучше пока не смотреться. Чтобы не двинуть в землю теперь уже от испуга.»
Но… Если она в таком плачевном состоянии, то… как?! Как, гнусы возьми, Келе на ногах?! В то время как она не может открыть даже глаза?!
…Это… опять бред, да? Новая порция. Ей просто всё снится. Слишком хорошо, да?
И он на самом деле… мёртв?
Ой, нет. Нет! Нет, нет, нет…
Мир зашёлся в бешеных судорогах, лёгкие вновь сдавило глиняной рукой. Сердце со всей силы бухнуло о горло и на момент остановилось.
«Тогда… всё бессмысленно.» – пронеслось у неё в голове. – «Тогда… я не хочу возвращаться в реальный мир. Пусть этот бред закончится только вместе со мной.»
Стоп. Надо успокоиться.
Знахарка велела экономить силы. Хватит пугать себя. Всему есть разумное объяснение. Вспомни… Вспомни, да. Этот хмырь и раньше быстро приходил в норму. Должно быть, это часть их сэльвского совершенства. И преимущество сэльвских методов лечения.
…Лёгкие, дышите… Сердце, бейся!
Воздух с адской болью наполнил лёгкие Ами.
Сердце громко бухнуло и… продолжило свою работу. Каждый стук становился всё тише и наконец, можно было услышать приятный бархатистый голос Келе.
«Будь жив. Только, пожалуйста, будь жив…»
– … чашку я здесь оставил для тебя. Чтобы напоили, когда проснёшься… Потому как и сам очнулся в гадском огне. А ты… ты же пошевелиться еле можешь. Как ты её уронила? Или тебе помогли тут? Скорее второе.
Пришедшая усилием воли в себя достаточно для поддержания более‑менее осмысленного диалога Ами осторожно моргнула в знак согласия.
– Что? Уронила?
«Да.»
– Как? Тумбу случайно сдвинула плечом? – задумчиво продолжил «допрос» сэльв, аккуратно помещая ёмкость на стол и чуть морщась от, видимо, всё‑таки ещё сопровождавшей большую часть его движений боли.
– Н..т.
– Ладно… Нет, так нет, не обращай внимания… Не трать сил. Я просто так… со скуки беседу поддерживаю.
Мне бы дожить до «скуки». Но поговорить, чтобы остаться в этой реальности, совсем не помешает. Даже если ты на пределе возможностей с трудом издаёшь едва различимые звуки.
– Ч…ш…к с..ма ст..яла бл..зкф к крффю…
– Нет.– уверенно покачал головой служивый. – Я недавно проходил здесь на процедуры. Чашка стояла далековато от края, это было заметно. Но, так как ты была в отключке всё время, это было неважно. И сеймомент неважно тоже. Не напрягайся. Я… забыл, что ты ведьма…
