Стряхнув обидку как нежелательный отвлекающий фактор, она прислушалась к местной провидице.
– …далеко ты не ушла. Потому тебе не так заметно… Скажи. Ты замечаешь изменения… вокруг? Во мне?
Жуткая омиллька испытующе уставилась на повторно оторопевшую Ами, начавшую уже действительно сомневаться не только в целесообразности своей последней затеи, но и в адекватности собственного восприятия в целом.
Впрочем, это ощущение было фоновым после аминого пробуждения всё время. Просто до этого оно не было таким ярким.
Амелия с содроганием пригляделась к окружению. И к собеседнице.
– Ну… Ты выглядишь бодрее сейсвет. – неуверенно, вновь прилипшим к нёбу языком начала она. – А что до меня… То мой мир всегда был шатким. Я часто замечала, что он меняется на ходу. Перескакивал ли он между реальностями? Или это одна может быть столь пластичной?
– И так, и так бывает. Так ли это важно, когда ты в этот момент отрисовываешь реальность заново?
…Достаточно. Голова была припухшей и до этого. А сеймомент вообще вскипит!
Амелия сердито фыркнула.
Перегруз! Ей нужно отдохнуть и восстановиться после амнезии, а не напрягать пострадавший мозг сложными материями. Она пришла сюда за ответами. А не за новыми вопросами…
– Это ещё один вопрос, а не ответ. Я ищу ответы. А не дополнительную порцию жути. – с решительным недовольством произнесла служака.
– Так уж получилось, что для себя сеймомент и то, и то идёт вместе. И ты сама попросила меня дать тебе это.
– Верно… Я уже поняла, что процесс получения информации простым не будет. Продолжай, пожалуйста. Люблю такие истории вообще‑то. Когда они не про меня…
– Процесс сложен, потому что твой разум не готов. Он всё ещё цепляется… за «тебя». Но что такое «ты»?
Милли вновь неуютно и неожиданно просветила Ами взглядом насквозь. Та поёжилась.
– Ненавижу этот вопрос. – поморщилась кантинка. – "Я" это "я". И всё тут.
Провидица отрицательно покачала головой.
– Каково это «я»? Его свойства? Как часто они меняются? Когда ощущения, верования, понятия и убеждения незаметно переходят в прямо противоположные? Замечаешь ли ты это? Не слишком ли это «я» зыбко, чтобы им так уверенно оперировать? Насколько «далеко» ты можешь его вспомнить?
– Мне от этих вопросов и в здоровом состоянии дурно становилось.
Милли разочарованно вздохнула.
– Верно… Ты ещё созрела для созерцания Бездны. Всему своё время…
– А что сеймомент? – попыталась восстановить нить беседы ведьмарка.
– Ты не можешь объять всё, но лови отсветы, те, что можешь удержать. Лови ощущения. То, что всплывает, пока я говорю. То, что всплывает само. Прекрати свою болтовню и действуй. Если будешь смелой и настойчивой девочкой – то вскоре сама многое поймёшь. А пока – прими. Всё иллюзорно.
…Иметь дело с безумными никогда нескучно.
– Я такой постулат уже многократно слышала… – нахмурилась Ами. – И могу возразить. Всё это выглядит вполне реально! Пол твёрдый. Я проверяла. Тёплый, шершавый. Сквозняк прохладный. Корешки грызть надо. Всё плотнее некуда. Чего же боле?
Пожилая ведьма посмотрела на молодую мягко и сочувственно. Как на слабоумную.
– Тот случай, когда многие знания мешают нормальному восприятию. – печально покачала головой она. – Наш разум хитёр… Но… это твой выбор, твоя воля и естественное право.
– Ну да… – примирительно уклонилась Ами. – И пока что мне всё нравится. Я тут останусь. Пусть это и иллюзия. Омилл – прекрасное место… для жизни.
