Металлическая дверь подаётся вперёд и мы выходим на улицу. Кругом ночь, тишина и оранжевый свет фонарей, освещающих двор. Чуть ёжусь. Прохладно немножко.
- До свидания, Платон Андреич! - доносится до нас голос услужливой консьержки.
Платон эту реплику в спину игнорирует.
Подводит меня к той самой машине, на лобовое стекло которой рухнул бокал. Он, наверное, прямо подставкой этой тяжёлой ударился, или как она там называется... По крайней мере, очень на это похоже, если по круглой сетке трещин судить. Осколков на капоте уже нет.
Платон достаёт из кармана брелок, нажимает на кнопку и подводит меня к передней двери со стороны пассажирского сиденья. Открывает её передо мной и ждёт, пока я усядусь. Затем закрывает её и обходит машину. Садится за руль, негромко захлопывает дверь и, не мешкая, вставляет ключ и заводит машину. Приборная панель вспыхивает яркими огоньками и светящимися полосками.
Опасливо оглядываю тёплый, легонько пахнущий то ли мятой, то ли ментолом, салон. А ещё уже знакомой мужской туалетной водой. Круто здесь, обалдеть как... Никогда в такой роскошной машине не сидела... И кресло очень удобное.
- Спасибо вам... - тихо говорю я.
- Да не за что пока, - невозмутимо отвечает он, властно укладывая большую ладонь на мощную ручку переключения скоростей. - Ехать куда?
Поспешно называю адрес.
- Пристегнись.
Поспешно пристёгиваюсь.
Машина мягко и почти бесшумно трогается с места, выезжает на дорогу и принимается набирать скорость.
5. Глава пятая
Чёрный "Майбах" мчится по шоссе, перестраиваясь из ряда в ряд и плавно обгоняя то одну, то другую машину. Платон сосредоточен на дороге. Хмуро глянув на панель, включает музыку. Она мне сразу нравится - какой-то классный диджей.
То и дело посматриваю на Платона и воображаю, как дура, что это я, типа, еду не со своим потенциальным работодателем, а со своим парнем. Глупо, конечно, но у меня от этих фантазий чувство какой-то восторженной воздушности, будто я стала настолько лёгкой, что только ремень безопасности удерживает меня, чтобы я не взлетела. Роскошная машина, уверенный красивый водитель, аромат дорогого мужского парфюма, комфорт тёплого салона, приятная музыка, ночь, освещённая фонарями широкая московская дорога. Как же это непохоже на мою обычную жизнь... Мне одновременно и грустно и радостно. Радостно потому, что очень нравится ехать вот так, с Платоном в его машине, а грустно потому, что я вовсе не его девчонка и хорошо это знаю. Да такие мужики, как он, такими, как я всерьёз не увлекаются. Совсем другой уровень.
Но сейчас всё почти идеально. Только разбитое лобовое стекло портит общую картину. Представляю, как он разозлился, когда бокал рухнул на его машину. Хорошо, что до того, как он смог войти в Светкину квартиру прошло время и Платон хоть немножко остыл.
Районы сменяют друг друга. Мы медленно проезжаем мимо ряда высоток с редкими в ночи светящимися окнами, мимо тёмных лесопарков, мимо каких-то придорожных кафе и ресторанчиков. Наконец я узнаю знакомый район. Тоскливый, унылый, с раздолбанными дорогами и с разбитыми то тут, то там фонарями.
А вот и моя обшарпанная общага. Выглядит мрачно. Хоум, свит хоум, блин.
Спасибо, Платон. Было классно. Жаль, что недолго.
- Здесь? - ещё больше замедляя скорость автомобиля, спрашивает меня он.
- Да, - грустно отвечаю я, и киваю на тёмную коробку с несколькими освещёнными окнами. - Вот у этого дома.
