— Я не ела ничего с двух часов дня, — произношу, прожевав.
— Надо было хотя бы доставку заказать или мне в магазин зайти. Почему ты не сказала, что нет продуктов?
— Забыла. Я была так взволнована, что не могла вообще ни о чем думать. Кость, прикинь, я взяла интервью у министра! Его только назначили, и первое интервью — мне! Обалдеть можно, правда?
Я снова захожусь восторгом. Черт, да я отмечу сегодняшний день красным цветом в календаре!
— Угу, — безразлично соглашается парень.
— Кость, ты что, не рад за меня?
— Очень рад, — так же безэмоционально отвечает.
Ему по фиг. Я решаю больше не делиться с ним своим восторгом и ухожу в поедание бутербродов. Но градус моего хорошего настроения стремительно падает вниз. Я не понимаю, почему Костя не может просто порадоваться за меня. Неужели это так сложно? Мы вместе два года, у нас серьёзные отношения, а он ведёт себя, как эгоист.
— Зай, я за тебя рад,— говорит, придвигаясь ко мне на стуле.
Видимо, Костя все-таки понял, что ведёт себя слишком безразлично к моему успеху. Берет меня за руку, переплетает наши пальцы и подносит к губам тыльную сторону ладони.
— Правда рад? — уточняю неуверенно.
— Да. Ты большая молодец, и я тобой горжусь.
Кажется, что он даже искренен.
— Но давай все-таки договоримся, что если мы решили куда-то пойти, то мы туда пойдём. Ведь на это интервью не обязательно должна была ехать именно ты. Тебя могли подменить коллеги.
Нет, он все-таки не понимает, насколько это для меня важно. И отдать интервью с министром кому-то из коллег? Ни за что.
— Да, ты прав. Извини, — соглашаюсь, просто чтобы уже прекратить этот разговор.
Иногда проще сказать человеку то, что он хочет услышать, чем спорить и ругаться.
В зеркале в ванной на меня смотрит, если не стриптизерша, то, как минимум, роковая женщина-вамп с остатками красной помады на губах и смоки-айс с пышными наклеенными ресницами. Выдавливаю на ватный диск средство для снятия макияжа и принимаюсь все это стирать, превращаясь в обычную девчонку.
Душ помогает окончательно привести мысли в порядок и утихомирить адреналин, гуляющий по крови. Если отбросить в сторону восторженные эмоции, то впереди меня ждет очень много работы по налаживанию доверительного контакта с новым министром. Ведь сегодняшнее интервью на самом деле ничего не значит. Министры раздают интервью направо и налево, уже через пару дней Никольский забудет о нем.
Как говорит мой редактор Яна, успех журналиста, как и олимпийского чемпиона, длится ровно один день. Олимпийский чемпион слезает с пьедестала и ему надо начинать пахать по новой, чтобы забраться на этот пьедестал во второй раз. Так и у нас в профессии. Сегодня ты взял интервью у министра и уделал всех конкурентов, а завтра выйдет новая газета, и об интервью во вчерашнем номере уже никто не вспомнит. Новость живет один день.
Горячая вода вперемешку с накопленной за день усталостью клонят в сон. Я залезаю под одеяло к Косте, но, когда парень притягивает меня к себе и начинает целовать, отвечаю ему не очень охотно.
— Я соскучился по тебе.
— Кость, прости, я так спать хочу.
Он рвано выдыхает мне в шею.
— Ладно, — нехотя соглашается.
— Не обижайся, я тоже соскучилась. Но сейчас я выключаюсь.
Костя поудобнее устраивает меня в своих руках и проваливается в сон. А вот я, хоть и сильно устала, но не свожу глаз со своего телефона у ноутбука. Я так и не проверила, ответил ли мне что-нибудь Никольский.
