На первый взгляд может показаться, что это сказка…
Завороженно наблюдаю, представив на миг, что вся моя жизнь…ее просто не существует. Однако, быстро возвращаюсь в реальность, когда чувствую, как меня сзади подгоняют.
Подходим к дому и внутри мой конвоир ведет меня сразу к лестнице на второй этаж.
Обстановка с каждым шагом вглубь сменяется на довольно темную, по сравнению с холлом.
Кажется, что здесь, в принципе, никто не живет, кроме нашего движения не слышно и звука.
На полу темная паркетная доска, голые стены цвета мокрого асфальта, даже и не разбавлены ничем.
Когда оказываемся на втором этаже он указывает пальцем на самую дальнюю дверь в конце коридора.
Нервно сглатываю, не представляя, что меня там ожидает и несмело ступаю. Шагов позади не слышу, поэтому резко оборачиваюсь, но этот молчаливый телохранитель даже не смотрит на меня, стоя спиной и скрестив руки на груди.
Интересно, он здесь, чтобы только я не сбежала?
Несколько дверей по бокам, вероятно комнаты, но ни одной возможности свернуть с пути.
Останавливаюсь у места назначения неловко стуча по полотну дверного проема.
– Входи. – глухой голос тут же реагирует.
Выдох, в попытке успокоить неровный и частый стук сердца.
Открываю, и в меня тут же ударяет его аромат. Именно тот, который почувствовала, когда пришла впервые. Только здесь он такой насыщенный, будто застоявшийся, словно въелся в стены, мебель.
Очевидно, Юматов не любит яркий свет, потому что горит только настольная лампа и высокий торшер у кресла, в котором он величественно восседает.
Кабинет тоже в темных тонах, а мебель из дорогого дерева. Дверь сама собой закрывается, заставляя меня нервно оглянуться.
Его выстрел, судя по всему, оставит травму на всю жизнь, ведь была уверена, что пуля не пролетит мимо.
– Успокоила? – звучит грубо.
Алый, облокотившись на подлокотник кресла, рукой потирает подбородок.
– Да.
Уговариваю себя вспомнить о Теме, об условиях, которые сама же и озвучила. А страх засунуть подальше.
– Подойди ближе.
То равнодушие, сопряженное, как мне кажется с озлобленностью, которой он говорит, не дает сдвинуться с места.
Смотрю на него во все глаза, замерев как неживая. Он вздергивает бровь и прищуривает глаза.
– Тебе не кажется, что ты забыла правила, Умница? – вкрадчиво спрашивает.
– Я…помню.
Мужчина хмыкает, переставляя локти на колени и подаваясь вперед.
– Сюда. Подошла. Живо. – чеканит сталью каждое слово с паузами.
Прикрывая кофту от нервного озноба и страха того, что он со мной сделает, все же делаю шаг.
Один. Два. Три.
Останавливаюсь в метре от кресла. А он, откидывается на спинку, равнодушно рассматривая.
– Пугаешься…– начинает он: – Где же свою смелость оставила?! – ухмыляется.
Но в этой ухмылке нет ничего, кроме хладнокровия.
– Я сказала свои условия… – шепчу, крепче обнимая себя и опуская взгляд.
Наедине с ним со мной что-то происходит. Стоит только кому-то появиться, как я чувствую меньшую угрозу, но вот так наедине, близко… будто умирает все то, что есть во мне. Остается только противоестественное желание подчиниться.
– Я слышал.
– Я готова, правда, – сама не понимаю, почему продолжаю говорить: – готова на все. Только мальчик, он ни в чем не виноват. И, благодаря его безопасности, вы…– вновь поднимаю глаза: – …получите безвольную куклу, как того и хотели.
Он задумчиво прищуривается, и вновь чуть наклоняет голову.
– Готова, говоришь… Я не верю в это, Умница. – выдает с насмешкой: – Свой шанс ты, увы, упустила. – последнее звучит с особым смаком.
