— Нет, не боюсь, — соврала Надежда и поджала губы от досады.
— Я всего лишь хочу тебе помочь, — Кир пытался говорить как можно мягче и спокойнее, но голос все равно подрагивал, выдавая его волнение.
— Хотите помочь, отвезите меня обратно, — она упрямо вздернула подбородок и вновь отвернулась к окну.
— Это исключено, — покачал головой Кирилл. Даже не хотел рассматривать этот вариант из принципа и природного упрямства. Все решил и отступать не собирался.
— Почему?
— Потому что я обещал твоей матери позаботиться о тебе, — ответил первое, что пришло в голову. Не мог же сказать, что просто не хочет проигрывать самому себе в споре за лидерство. Это его личные тараканы и знать о них никому не обязательно.
— И даже ни разу за эти годы не объявился, — обида, сквозившая в ее голосе, неприятно полоснула по сердцу, проделывая брешь в его защите. Кир скрипнул зубами от злости на себя, но ни один мускул на его лице не дрогнул. Эмоции находились под надежным контролем.
— Не было необходимости, — равнодушно ответил, не удостоив ее даже взглядом. Просто не мог себе этого позволить. Боялся сорваться.
— А сейчас появилась? — съязвила Надя, не прячась за фальшивыми масками. Не умела играть роли и не собиралась учиться.
— Да.
Кирилл обращался с ней, как с игрушкой. Захотел достал, надоела — закинул на чердак. Обидно, больно, неприятно. Слезы задрожали на ресницах, но она не позволила им пролиться. Надо как-то привыкать к реальному и жестокому миру. Детство кончилось, а вместе с ним и беззаботность.
Кирилл медленно кипел внутри, но снаружи оставался невозмутимым. Понимал, что что-то пошло не так. Где-то он налажал, но пока не готов был признавать свои ошибки. Слишком остро реагировал на все, что касалось Надежды. Нужно было время, чтобы хоть немного привыкнуть и выработать минимальный иммунитет.
— Почему именно вы? — внезапно спросила она, поставив его в глухой тупик.
— В смысле? — Кир нахмурился, не до конца понимая сути вопроса.
— Почему моя мама выбрала именно вас?
Так просто и прямо, что Кирилл растерялся. Не готов был к допросу в принципе. А тема Любы для него вообще являлась табу. Для него, но не для нее. Надя имела права на нее не меньше чем он. И с этим придется считаться.
Кир несколько раз глубоко вдохнул и медленно выдохнул, чтобы унять взбесившиеся сердцебиение и сформулировать приемлемый ответ.
— Потому что верила, что я смогу выполнить ее просьбу.
— Так верила, что даже не спросила, чего хочу я, — Надежда горько усмехнулась и недовольно сложила руки на груди. Отчаянно не понимала маму. Как она могла вот так с ней поступить? Практически отдала какому-то постороннему мужчине. Разве она заслужила такое? В голове Нади все спуталось. Мысли переплелись с чувствами, а эмоции с воспоминаниями. Нервы натянулись, как струны и грозились лопнуть в любую секунду.
— Она доверилась мне, — вкрадчивый голос Кирилла опутывал ее словно паутина, переворачивая все внутри вверх дном. — Может и тебе стоит…
— Но я не она! — воскликнула Надежда отчаянно, выплескивая свою боль.
Кирилла перекрыло. Демоны, что мирно дремали внутри, вырвались наружу, чтобы разнести все вокруг.
— Я знаю, — зло прорычал Кир и нажал на тормоз. Машина резко дернулась и встала колом. — Ты не она и никогда ей не станешь!
Надежда вздрогнула всем телом и распахнула глаза. Он видел, как от страха мелко дрожат ее губы и стремительно приходил в чувство. Не сдержался, не смог, слишком глубоко она ковырнула и задела за живое. Кирилл понимал, что не должен был так реагировать, Надя ведь не виновата ни в чем. Это он проклятый или бракованный. Прикрыв глаза на пару секунд, он титаническим усилием воли взял себя в руки.
