Нагибаться в моём платье – категорически запрещено, одно неосторожное движение и весь «тыл» виден как на ладони. Присев на корточки, одной рукой контролирую, чтобы подол не уполз выше критической точки, а свободной собираю добро. Спасибо Натке, она первая из девчонок ринулась мне помочь, а остальные уже за ней после подтянулись.
— Вроде бы всё, — оглядев пол и заправив за ухо волосы, что из-за наклона все возле лица собрались, сказала я.
— По-моему, это тоже твоё! — раздался совсем близко голос Дамира, и в следующую секунду мне ткнули чуть ли не в нос упаковку с презервативами.
«Это не моё, это мне бабушка в сумку положила!»
Казалось бы, чистая правда, а звучит, как идиотское оправдание.
— Спасибо, — поблагодарив, ухватилась пальцами за упаковку.
Ну а что, объясняться мне, что ли? Да и потом, вообще-то их наличие в сумочке любой женщины говорит о её ответственном отношении к деторождению и инфекциям, передающимся половым путём.
Пытаясь первый раз вытянуть презервативы из рук Фролова, подумала, показалось, но когда потянула второй раз, отчётливо поняла, мне их и не собираются отдавать.
Врезалась в Дамира вопросительным взглядом.
— Когда я с тобой закончу, подобные вещи тебе ещё долго не понадобятся. Не до этого будет! — рявкнул мужчина, выдрал у меня презервативы, резким нервным движением отправил их к себе в карман и, кивнув в сторону выхода, раздражённым голосом приказал: — Поторапливайся.
«Когда я с тобой закончу, не до этого будет», — всё, точно решил где-то в лесу прикопать.
Любопытно, а последнее желание даст озвучить?
Навряд ли….
Так же неохотно, как смертник садится на электрический стул, устроилась на переднее сиденье автомобиля Фролова.
Сама бы я, естественно, на заднее забралась, но Дамир, джентльмен чёртов, открыл для меня дверь, поэтому выбора не оставалось.
За пять минут дороги опекун ни слова не проронил, и я молчу в тряпочку, тяжёлый разговор не тороплю. Единственное, что плохо – тишина на мозги всё сильней и сильней давит. Рычание мотора практически не слышно, в салоне шумоизоляция о-го-го, вообще никакие звуки с улицы не проникают. Музыку Дамир не включил, если сейчас икну или живот заурчит – это будет казаться сродни раскату грома посреди ясного неба.
Фролов неожиданно включил поворотник, хотя никуда поворачивать нам не требуется, да и самого сворота как бы нет, и ещё, если мне память не изменяет, несколько сот метров как не появится. Дальше - больше, вернее, страшнее, Дамир перестроился в крайнюю правую сторону и припарковался.
Зачем?!
Может, пить захотел или приспичило?
Оглядевшись по сторонам, ни заправки, ни магазина, ничего подобного не заметила.
Ой-й, что-то мне не по себе. Поёжилась, глядя в окно, а когда почувствовала на своих плечах руки, откровенно запаниковала. Хорошо ещё, что онемела и визжать не начала. Всё-таки я же в авто не с маньяком, а с опекуном.
Хотя в моём случае и в данной ситуации – это практически одно и то же.
Только и успела, что пару раз моргнуть, как Дамир потянул меня на себя, и вот уже его лицо в нескольких миллиметрах от моего носа.
Вот это ещё зачем было сделано?!
Широко распахнув глаза, таращусь на Фролова, а в голове набатом гремит лишь одна мысль: «Всё что угодно, пусть он даже в шею мне вонзится клыками и высосет кровь, но только не поцелуй».
Дамир меня обнюхивает, что ли?
Точно!
А я-то, дурында, напугалась, что поцелует. Смешно даже. Нужна я ему, как безногому велосипед.
