— Я и первый раз тебя, Ольга, отлично услышал. И принял к сведенью, — раздражённо, но всё-таки отреагировал Дамир, но сразу перескочил на более интересную для него тему. — Софья Дмитриевна несколько раз упоминала, что готовить тебя научила. Ты её слова не опровергала. Это же была правда?
Стоп… стоп. Что значит «принял к сведенью»? На этом месте можно чуть поподробнее? Принял к сведенью и наплевал? Или принял к сведенью, прошу прощения, был страшно не прав, клянусь правым глазом - исправлюсь, сам его себе выколю ржавым гвоздём, если подобное ещё раз повторится? Мне не понятно.
— Ольга?
Как я готовлю? Тебе точно понравится. Просто шедеврально отвариваю пельмени, виртуозно жарю глазунью, вкуснее всех запекаю в микроволновке картошку в мундире… Так, что ещё, что ещё? А-а-а! Как же я могла забыть о своём коронном блюде — печенье с молоком!
— Разумеется, правда. Умею.
Ну то есть если сильно надо, включу кулинарный канал и научусь. А может, и не научусь. Какая разница. Вкусно или нет – у каждого своё субъективное мнение. Лично мне точно понравится до одурения, а если Дамиру нет, пусть падает горничной в ноги и уговаривает вернуться.
Фролов кивнул, но мне не поверил, это было заметно по его скептически настроенной морде лица.
— Отлично, тогда я рассчитываю на обед через час.
Вы на него поглядите! Рассчитывает он. Мог бы и не приказным тоном это сказать, а просительным. У меня такое чувство, что я к Дамиру в работники нанялась и даже успела не только аванс выпросить, но и получить.
Да-а-а, в холодильнике у опекуна – шаром покати! Ну то есть он забит до отвала, но какими-то неправильными продуктами. Где полуфабрикаты, котлеты, например, или замороженные готовые блинчики? Удобно ведь, бросил на сковороду и через полчаса - пожалуйста, кушай. А тут ё-моё - только цельные куски мяса, рыба с головой и плавниками… Колбасой или другой какой вкусной, но вредной и быстрой едой даже не пахнет. То есть либо минимум час суетись на кухне, либо садись на диету.
Ладно, Дамир, видимо, сильно за здоровое питание радеет, на этом и сыграю. Приготовлю что-нибудь из ПП.
Даже не через час, а уже через сорок минут я пригласила Фролова к столу. Угощала Дамира отварной гречкой, жареной без масла грудкой индейки и овощным салатом заправленным оливковым маслом. Из вредности и мести, и якобы ради здоровья, ничего не солила. Пусть пресное, гад, ест.
— Ольга, а ты разве не голодна? — уже когда сели за стол, Дамир, видимо, заметил, что я не ем, а только вилкой дырявлю кусок индейки.
Так и тянуло сказать, что плюнула в тарелку, а после отвлеклась и забыла, в какую, но в следующий раз обязательно буду внимательнее и такого промаха не допущу.
Шутка, конечно.
Свой зверский аппетит я успокоила, сразу как на кухню зашла, сделав себе огромный бутерброд из хлеба, масла и сыра.
— Дамир, скажу как есть, мне у тебя некомфортно. Когда я смогу вернуться домой, и от чего это зависит? — вообще-то этот вопрос не планировала задавать, он как-то сам у меня непроизвольно выскользнул.
Не знаю почему, но Фролов не стал раздражаться. Может, потому, что чуть ли не впервые я была с ним предельно искренна.
— Со временем ты привыкнешь. Когда – не могу сказать. От тебя всё зависит. Вернёшь себе моё доверие, тогда эту тему вновь поднимем.
Пообедав, опекун вежливо поблагодарил, встал из-за стола и ушёл, оставив меня одну наедине с грязной посудой. А примерно через пять минут, когда с посудомойкой возилась, заглянул на кухню и предупредил, что уезжает по делам и когда вернётся - не знает.
