Раздраженно откидываю одеяло, поправляю колом стоящий член и иду на поиски душа. Придется самому устроить себе разрядку.
Надеюсь, это не унизит Леночку?
Мысленно передразниваю ее и вхожу в ванную. В зеркале залипаю на отражение. Небольшая припухлость на скуле и пара дорожек из запекшейся крови, губа чуть раздулась, но не критично. А вот гематома справа на ребрах выглядит не так хорошо. Мягко прохожусь по ней пальцами и нажимаю в середину.
От острой боли в глазах вспыхивают искры, и воздух вырывается из легких. Упираюсь ладонью в стену и часто дышу. Надавливаю на ребро чуть дальше от синяка — не больно. Значит, не сломал. Уже хорошо.
Мысленно матерясь, включаю воду и забираюсь в ванную. Вода льется на кожу плотным потоком, а эрекция становится болезненной. Да блядь! Сдаюсь и обхватываю ствол ладонью. Прикрываю глаза и стискиваю зубы. Воображение сразу же рисует волнительные женские изгибы. Высокую грудь, тонкую талию, крутой овал бедер. Все чаще дышу и старательно приближаю разрядку. Дерзкий взгляд и чувственные губы, которые так и хочется поцеловать. Почему именно эти губы, блядь?!
Не успеваю среагировать и прогнать видение, как рефлекторно подаюсь вперед и стискиваю зубы. Волна кипятка проходит от загривка до самого паха, и меня взрывает ярким оргазмом. Бурно кончаю на пол ванной, а перед глазами так и стоит лицо Иванны Бойко. Докатился, блядь! Врезаюсь лбом в прохладный кафель и шумно выдыхаю. Нет, надо от нее избавляться. Сутки не видел ее, а уже как кисель.
Завтрак на столе. Яичница и бутерброды. Кофе в кофеварке. Приятно, конечно, но не настолько, чтобы ради этого влипать в отношения. С наглой рожей решаю не отказывать себе в удовольствии и все же пользуюсь гостеприимством хозяйки. Только настроение это не улучшает. Скорее, наоборот, во мне растет и зреет желание кого-нибудь расчленить. Почему бы не виновницу этого треша? Набираю сестру — не берет. А вот хер ты угадала, я не отстану. Набираю отца.
— Трофимов, слушаю, — холодно и безэмоционально. Впрочем, как и всегда.
— Дочь твоя рядом? — без предисловий спрашиваю я.
— Зачем она тебе? — Отец заметно напрягается.
— Соскучился.
— Спит она еще. Занималась допоздна…
Ясное дело. Чем только, непонятно!
— Она точно дома?
— Что за идиотские вопросы? — раздражается отец.
— Ладно, позвоню ей попозже.
Сбрасываю звонок. Это бесполезно. Мало мне проблем, так вот еще одна на мою голову. Правильно говорят, беда не приходит одна. Лишь бы множиться не начали. А перед глазами снова Иванна. Да чтоб вас!
Перед работой заезжаю домой, чтобы переодеться. Гематома на ребрах неприятно ноет, закидываюсь обезболом и открываю гардероб. Пара секунд сомнений, и я с шипением натягиваю белоснежную футболку, а сверху свободную льняную рубашку со стоячим воротником и пуговицами до середины груди. Брюки тоже меняю на джинсы. Запах чистой, выглаженной одежды немного успокаивает и усмиряет внутренних демонов.
В отдел еду опять на такси. Перед входом курят опера. Ивы с ними, конечно, нет. А где она?
— О-о-о, а вот теперь становится еще интереснее, — стебется Дэн, рассматривая мой нарядный фейс.
— Отвалите.
Краем глаза улавливаю раскрас Шамана и едва заметно усмехаюсь. Ну хоть не обидно.
— А что это у нас начальство не в духе? — с издевкой замечает Илья.
— Кому-то работы мало, что ли? — рявкаю и вхожу в отдел.
— Че он рычит-то? — летит мне в спину.
