На вокзале вбежал в телеграф – две телеграммы! Срочно!
Недовольный старый телеграфист – Всем прямо срочно, какие важные нынче все стали – кивнул на стопку бланков у окошка. Давин не задумываясь вывел на первом – «Псков. Генералу Рузскому. Сегодня для встречи с Николаем 2 из Петрограда в Псков выезжают представители Временного Правительства Гучков и Шульгин. Прошу встретить. Секретарь Давин».
На втором бланке, немного подумав – «Петроград. Гороховая,2. Дорогая бабуля. Дед приболел. Наверняка всё отдаст внукам. Уточню. Андрюша». С бланками подал и купюру – сдачи не надо. Рванул к перронам.
Давин работал секретарём чуть больше месяца. Но толку не было. Хаос был, беспорядок был. Результатов не было. На фронте было понятнее. Есть враг,
и есть его пособники. Кто врагу помогает, тот и предатель. Поймал предателя, заманил врага, уничтожил. А Давин в своей фронтовой работе уничтожил врагов не мало. Есть, что вспомнить, а в старости и внукам рассказать. Последнего соперника, правда, прижучить не удалось. Вернее, не успел. Да и птица уж больно высокого полёта.
Коллега из Германского Генерального Штаба начальник тамошней армейской разведки майор Вальтер Николаи. Умнейший человек и хитрейший лис. Заочно они познакомились после операции «Отец лжи», когда германской разведке удалось перехитрить русскую разведку, а с ней и всю русскую армию. Это было в самом начале войны. Катастрофический провал, в результате которого удалось спастись лишь отдельным частям 20 корпуса генерал-лейтенанта Булгакова.
Русские кавалеристы захватили на противоположном берегу немецкого капитана и передали его в разведотдел штаба 1-й армии. Капитан выложил всё, что знал, а ночью попытался сбежать и был убит на реке. Правда, позже оказалось, что капитан этот был Фредо Геппом, из немецкой разведки. Всё, что он сказал, было дезинформацией, из-за которой русская армия сняла с фронта части и перебросила их южнее. А германцы только этого и ждали. Им удалось незаметно сосредоточить свою Десятую Армию и нанести русским поражение. Давин тогда хотел застрелиться, но решил ещё повоевать и отыграть эту партию.
И вот приготовил он на фронте сеть для Николаи, да не судьба. Перебросили Давина на революцию. Хотя посмотрим. Какие-то знакомые нотки в этой операции. Внедрить агентов в новое русское правительство это очень дерзко со стороны немцев. А уж не Вальтер ли Николаи вышел на сцену? Что ж, скрестим шпаги, господин шпион. На новой шахматной доске, так сказать.
С такими думами шагал Давин по перрону в сторону Псковского поезда.
– Господа, – он приподнял шляпу перед членами делегации к русскому царю Николаю II – я телеграфировал в Псков генералу Рузскому. Он известит царя и встретит нас. Отправление в три.
Ему никто не ответил. Гучков – член Временного Правительства лишь кивнул, а Шульгин – член Исполнительного Комитета Госдумы расстегнул ворот и вытащил из кармана мокрый платок. Делегация стала грузиться в поезд. Все были напряжены и сосредоточены.
В вагоне никто не разговаривал. Молча, передавались бумаги, молча, прочитывались, проверялись, исправлялись. Проводник принёс поднос с чаем, не дождавшись чаевых, ушёл.
Давин стоял в конце вагона, глядя в окно. Выпало же жить в эпоху перемен. Проезжаешь мимо станций и не знаешь, то ли хлебом-солью встретят, то ли выстрелами из пушек. Везде была власть, и нигде власти не было.
