И сердечко сжалось, требуя его спасти. Совесть настойчиво напомнила о том, что не успокоится никогда, если она сейчас пройдет мимо него...
– Где у него характерные черты ожившего трупа? Это живой,изморенный до невозможности получеловек, полуоборотень. Он даже больше метаморф, как ты, нежели вурдалак, - говорила она, все больше убеждаясь в том, что парня посадили в клетку не разобравшись.
Вспомнилась взбамолошная Калла, которая на самом деле была на такое способна.
- Тссс. Ты чего! – рыкнул на нее дракончик, подпрыгивая и зажимая девушке рот. – Метаморфы должны жить в Авансаре. Наше появление в других городах без разрешения короля Меллии запрещено! Я - дракон!
- Тогда ты должен ему помочь! Потому как тут явная несправедливость! Такая же, как и с тобой! Тебе запрещено появляться в других местах, ему вообще жить запрещено… потому что он оборотень. - Лава понимала, что ее жалкие объяснения легко разрушить в пух и прах, но ничего не могла с собой поделать.
Непривычная к такой открытой жестокости, она не могла пройти мимо пленника. Особенно не могла уйти, оставив его на верную смерть, как получалось - ни за что. Только из-за того, что его вдруг посчитали вурдалаком.
Девушка со свистом выпустила воздух изо рта сквозь стиснутые зубы, отмечая, как еще один мальчишка постарше взял железный прут, валяющийся поблизости и стал тыкать в мужчину острым концом.
Тот трепыхался при каждом соприкосновении острого конца со своим телом, но не так сильно, как сопротивлялся бы другой на его месте.
- Еще чего! Меня тогда с ним посадят! Выявят мою сущность! Я жить хочу! – бросил тот зло, отступая в сторону и уже жалея о знакомстве с этой особой.
Мужчина в клетке лишь вяло вздрагивал, когда прут дотрагивался до его тела, оставляя красный след. Мальчишки весело смеялись, усиливая нажим, добавляя прутьев.
Две звериные лапы не двигались вместе с хвостом, пальцы рук подрагивали.
- Помоги мне! – рявкнула Лава Лютику, пробираясь к центру площади. – Или я тебя выдам! Я не шучу! К Калле пойду! А она, судя по всему, без разбора всех на площадь выставляет!
Она рванула в самую гущу хохочущих ребят, отталкивая их от клетки и прокладывая себе путь к плененному мужчине. Прижалась к клетке, вглядываясь в пленника.
Тот обессиленно лежал на дне, отрешенно уставившись в одну точку. И это пугало.
- Шевелись, - рявкнула она ему.
Дверца клетки оказалась сверху, что было даже лучше для его спасения. Лаванда отодвинула щеколду, оттягивая тяжелую крышку на себя.
- Выбирайся, - рыкнула девушка, глядя в его мутные глаза. – Последний шанс к спасению.
Дети застыли с открытыми ртами, не произнося ни звука и во все глаза наблюдая затем, как Лаванда пытается подцепить израненного вурдалака.
Тот не поверил ей. Не двигался, продолжая наблюдать. Или был настолько без сил, что отказался от свободы, предпочитая умереть в клетке?
- Ну же! – прорычала блондинка, пытаясь схватить того за плечи. – Лютик, помоги!
Замерший в стороне парень стоял изваянием под взглядами окружающих.
- Лютик! Если меня поймают, то и тебе несдобровать!
И угроза подействовала.
Только тогда подбежал к ней и стал вытягивать пленника из ловушки.
Слишком много завсегдатаев… Слишком много зевак и свидетелей…
Обтянутый кожей скелет поддался под их усилиями, позволяя вытянуть себя наверх и опадая на плечи Лютика моментально.
Он рвано дышал, нервно сглатывал, сжимая свои пересохшие губы, пытаясь удержаться на ногах, что у него очень плохо удавалось. То и дело норовил опасть и если бы не метаморф, то у него давно бы это получилось.
