Не успел он постучать, как дверь со стуком отворилась и на порог шагнула... Красавица, которой чуть ли не слагали легенды те, кто попался к ней на крючок? Нет, красавицей эта дама точно быть не могла. Крючковатый нос. Кожа зеленовато-серого цвета. Острые скулы и огромная бородавка с черными курчавыми волосами над верхней губой.
— Мартина? — уточнил инквизитор.
— Да! — призывно ответила дама и странно вильнула бедром. Кстати, и с бедром у нее тоже было что-то не так. Женщина немного прихрамывала. Подобные выкрутасы до добра ее не доведут, того гляди и сломает себе тазовую кость, подумал Роберто и шагнул вперед.
— Святая инквизиция пришла опросить вас.
Он предъявил приказ, в который Мартина взглянула лишь мельком, такое могли позволить себе немногие. Даже Роберто испугался бы, предъяви ему кто-то подобный документ.
— Проходи, мой красавец! — при этом дама призывно прикусила губу, отчего бородавка подалась вперед и словно усиками пощекотала в сторону Торрено.
«Бр-р-р», — подумал Роберто и двинулся внутрь странной хибары.
Мартина последовала за инквизитором.
— Желаете ли вина? — тут же предложила женщина, но Торрено отказался, поскольку внутри этот дом выглядел еще странней. Да и пах не очень. — Присаживайтесь.
Инквизитор подошел к столу и расположился на краю ветхого стула с претензией на трон.
— Ну выпейте хотя бы чай! — настояла «прелестница» и наклонилась прямо перед лицом Торрено, чтобы поставить непонятно откуда появившуюся горячую кружку с травами.
Если бы инквизитор знал, чем будет наполнен его сегодняшний день, то наверняка остался в лоне церкви Святых Старцев. Женщина тряхнула тем, что когда-то было наверняка чем-то соблазнительным прямо перед его носом. Пахнуло мертвечинкой. Торрено схватился за переносицу и чуть отпрянул на стуле. Если бы мог, то не сжимал бы переносицу, а сразу выдавил бы себе глаза, а заодно и вышиб нюх.
— Простите, я тут по делу! — грозно произнес он, чтобы хоть как-то остановить весь этот поток приставаний Мартины. Он теперь вполне мог поверить в то, что дамочка действительно соблазняла булочника. Но тот здоровенный парень средних лет, имеющий молодую жену, вряд ли соблазнился бы этими «формами».
— Ну так давайте по делу. — Лихая старушка вдруг неожиданно сиганула ему прямо на колени. И не побоялась же костной болезни, которая терзала всех людей ее возраста.
Мартина прижалась к груди инквизитора и прошептала на ушко ошалевшему Роберто.
— Шалун, я в твоем распоряжении, допроси меня по всей строгости, я признаюсь во всем! — Дама поелозила на том, на чем елозить было нельзя, и грустно поинтересовалась: — Вам же можно! — намекнула она, — Это только монахам в молельных домах запрещено быть с женщинами.
— Вы правы, инквизиторам не запрещено. — Торрено пытался скинуть вцепившуюся в него мертвой хваткой старушку.
Но Мартина тут же сменила тактику и грустно поинтересовалась:
— Со здоровьем проблемы?
— Да нет же! — начал звереть Торрено, но кажется его опять не слушали, наоборот, решили «подлечить». Мартина схватила обалдевшего инквизитора за уши и попыталась его поцеловать.
Он отпрянул, да так, что они вдвоем кубарем свалились на грязный пол.
— Святые Старцы! — выругался инквизитор. — Не смейте ко мне прикасаться, иначе я вас арестую!
Мартина, охая, поднялась с пола, отряхнула платье, вдруг ставшее наполовину истлевшим, хотя до этого светло-голубая ткань показалась Торрено вполне приличной, если бы не глубокий вырез декольте, которое уже лет сто как никому нельзя было показывать. Дама тем временем странно повела носом.
