Опережая смерть - страница 17

– Ну, сказки, а тем более сказочники во всех странах есть, – Ладье добро отреагировал на приподнятое настроение майора.

– Да, и сказочники тоже, – Мишель задумчиво закусил губу. – Так что делать? Где там Милош с пальчиками? – он вспомнил о нем, как Микки тут же появился в комнате.

– Вот, это вся информация по задержанному, – он сунул папку с бумаги майору.

В комнате было темно, свет шел только из окна соседней комнаты и Ладье ничегошеньки не увидел. Мишель повернул листок к стеклу, быстро пробежал глазами по нему и со словами «Нет времени. Прости, Франко, Микки потом тебе все объяснит», вышел, забрав парня с собой. Ладье услышал как майор сказал Микки, «Зайдёшь после меня и отдашь мне папку». Следователь посмотрел мини спектакль от своего помощника и стал дожидаться его за кулисами.

– Ну, объясняй, – Ладье посмотрел на напарника.

В этот момент в комнате для допросов появился Мишель, снова хлопнул дверью заставив дрожать стекло. Оба сыщика обратили на это внимание. Микки начал комментировать происходящее за стеклом.

«Он ему сейчас задаст трёпку. Я нашёл этого учителя. И ни какой он не Валентино! Шеф, вы заметили? Никого акцента. А паспорт то не настоящий. Мишель как раз сейчас об этом его и спросит. Нет такого человека в базе данных. Вон, видите, как учитель побледнел, значит, правда. Пальчики тоже не дали результата по стране, я отправил запрос коллегам Мишеля в Интерпол. Скоро будет ответ. А если у них будет информация, значит это тот, кого мы ищем, шеф!»

– А что тогда в папке? – удивлённо спросил Ладье.

– А папка пустая. Ничего ценного. Я же говорю, если бы не чутье Мишеля, этого человека никто и никогда не нашёл. Он призрак. Его не существует. По крайней мере в этой стране.

Микки замолчал на секунду, будто бы уже сказал все что хотел, но задумчиво посмотрев на Ладье, продолжил: – Шеф, но почему вы сразу решили, что нужно искать химика?

Ладье пристально посмотрел парнишке в глаза.

– Во-первых, мне не хотелось влезать в дела Интерпола. Я хотел, чтобы моя версия оказалась не жизнеспособной. Во-вторых, эту версию легче всего проверить. Так как у нас не было вариантов. Террористы могли привести в город сколько угодно сырья для взрывчатки, они могли ввести в страну смертника или завербовать его уже здесь, у нас под носом. Все это дело разведки и контртерроризма, а наше не лесть на рожон и делать свою работу. Прошу тебя, не подставляйся под пули, не высовывай голову высоко. Он выйдет сухим из воды, а ты вынырнуть не сможешь.

В допросной пошло оживление: – Все помолчи, Микки, смотри, – Ладье отвернулся к стеклу.

Мишель сел на стул и замолчал, он явно слушал, что ему говорит подозреваемый. А может уже и сознавшийся в преступлении убийца.

– Вот и всё! Пора по домам! Ура. Эх, да мы! – Ладье дружески похлопал Микки по плечу и радостный вышел из комнаты.

При первом же знакомстве Мишель Рурно предстал перед коллегами в хорошем свете – прямолинейный, довольно вежлив и воспитан, чётко знает привилегированность своего положения и поэтому не злоупотребляет им, как это бы сделал на его месте какой-нибудь самозванец, казалось он будто из высшего сословия, европейский вельможа. Это все бросалось в глаза такому опытному сыщику как Ладье.

Но куда веселей с ним становилось, когда он выпьет. Успех в таком деле, вскружил майору голову, а вдали от начальства, семьи и рутины, которая непременно ждала его на родине, это кратковременное счастье нужно было закрепить и он, не откладывая в долгий ящик, попросил Микки найти укромный уголок. Мишель достал где-то огромную бутылку отличного коньяка, и где-то разжился шоколадной закуской с той же начинкой, наверняка подаренной ему по прибытию или что-то в этом роде. Конечно, никто не собирался мешать элитный напиток с тем, что содержалось в конфетах и без сожалений сразу отправили в мусорное ведро после первой же рюмки. Кто бы мог подумать, но майор стал очень болтлив после выпивки, не чета трезвому Микки. А вот Милош, наоборот, старался не открывать рта лишний раз, только когда говорил тост. Ажиотаж вокруг спиртного рос в геометрической прогрессии и литра благородного напитка хватило лишь немногим больше, чем на час беседы.