Опознание - страница 11

Нахум закрыл глаза. Голова болела. Если бы он считал, что его недоброжелатели правы, то ушел бы из полиции. Но он не согласен с ними. Он знает, что еще способен на многое. И это дело он непременно распутает, заглянет во все его закоулки, чтобы найти насильника.

Это будет нелегко. Раскрываемость изнасилований в случаях, когда насильник незнаком с жертвой, невысока. Многие пострадавшие вообще не пишут заявление в полицию или пишут слишком поздно, когда драгоценное время уже упущено. А ведь большинство подобных преступлений тщательно спланировано, их совершают люди умные и расчетливые. Поди поймай их тогда!..

Инспектор просмотрел файлы с делами по всем недавним случаям изнасилований в Тель-Авиве и окрестностях. Никто из преступников не похож по описанию на того, кто напал на Ади Регев. На основании единственного нападения психологический портрет преступника составить чрезвычайно сложно; это может быть как нелюдим, так и человек социально адаптированный, возможно, он вышел на дело впервые или, напротив, имеет за плечами опыт насилия. Поскольку сексуальные преступления вызывают зависимость, высока вероятность, что насильник не остановится. Если это случится, можно будет составить более точный портрет и нащупать его след. Существует также вероятность, что в следующий раз он допустит какую-нибудь ошибку. Опыт показывает, что именно на мелочах, на небрежности эти мерзавцы и прокалываются. Попадаются кому-нибудь на глаза. И их наглость, свойственный большинству из них нарциссизм приводят к задержанию.

Что ж, остается только сидеть и ждать, пока насильник совершит новое преступление и допустит ошибку. Вероятно, это самое разумное в сложившейся ситуации. Есть и другие нераскрытые преступления, их список растет, и многие из них не менее отвратительны. Но нет. Не имеет он морального права сидеть и ждать второго изнасилования, чтобы раскрыть первое. Мысль о страданиях, на которые он, инспектор Нахум, обрекает следующую жертву, гонит его вперед и не дает покоя. Его задача – избежать очередного нападения. Он призван служить и защищать, как гласит девиз американской полиции, а не ждать у моря погоды и придумывать отговорки.

Взглянув на Нахума со стороны, можно было решить, что он бездельничает: сидит себе и смотрит в пространство. На деле же таков был его метод работы – снова и снова прокручивать в голове факты текущего расследования. «Полицейский старой школы», так называл его шеф, суперинтендант Моше Навон, и Нахум не знал, обижаться ему или гордиться этим прозвищем.

На столе зазвонил телефон.

– Эли… это Ярон Регев, отец Ади, – раздался в трубке дрожащий голос, который прервали сдавленные рыдания.

Холодная испарина выступила на лбу Эли. Только не это. Травма, вызванная насилием, нередко толкает жертвы на непоправимые поступки. Ади Регев как раз из тех, кто может сломаться и совершить акт отчаяния. Всю жизнь ее баловали родители, у нее было все, что она хотела, ей никогда не приходилось бороться с жизненными трудностями, и вдруг – эта трагедия, разом перевернувшая ее жизнь.

– Ярон, что случилось? – тревожно спросил он.

Отец продолжал рыдать.

– Что с Ади? – спросил Эли и почувствовал горький комок, застрявший в горле.

– Я нашел его, – прорыдал Ярон Регев, – нашел насильника.

Стук в дверь напугал Ади. Она сидела перед компьютером и взрывала разноцветные шарики, один за другим возникавшие на мониторе. После случившегося она не могла спать, сидела часами за компьютером и играла в одни и те же игры, стараясь очистить голову от мыслей, забыть все.