Опухоль - страница 4

Полковник (а это, несомненно, был он) обошел человека по кругу, рассматривая его со всех сторон. Затем он начал бесцеремонно щупать его тело своими грубыми, чешуйчатыми пальцами.

– Дрыщавое тело, хлипкие ручонки, ноги-палки… – бормотал он, – мягкая кожа, ни панциря, ни рогов, ни когтей… Ты кто вообще такой, отродье? С чего ты взял, что ты Пророк?

– А я никогда и не называл себя Пророком, – ответил человек, – это все остальные меня почему-то так называют.

– Дураки! – буркнул Грорр. – Разве может Пророк быть таким щуплым, мягкотелым, слепым слизняком?

– А почему бы и нет?

– Как это – почему? – рыкнул веодон. – Пророком может быть только настоящий воин! А настоящий воин обязан иметь мощное, развитое тело!

– Разве так уж обязан? Настоящий воин – это в первую очередь не тело, а дух, – заметил человек.

– Самый умный, что ли? – прищурился полковник. – Языком вертеть всякий может! А ну-ка…

Он вложил человеку в руки свой шест с крючьями, а сам снял со стены здоровенную штуковину, напоминающую китобойный гарпун с дополнительными лезвиями-лепестками по бокам. Затем он отошел от Пророка на десять шагов и встал в причудливую боевую стойку, подогнув ноги и вращая гарпуном, как вертолетными лопастями.

– Нападай на меня! – рыкнул веодон.

– Зачем? – безмятежно спросил Пророк.

– Как зачем? Докажи мне, что ты настоящий воин!

– Я не хочу ничего доказывать. Я никогда не дрался и никогда не был воином.

– Ах, так?! – взбешенно прорычал Грорр, – Так получай!

Он подскочил к Слепому Пророку и отточенным ударом выбил оружие из его рук. Затем он отбросил в сторону свой гарпун, выхватил из-за пояса небольшую костяную дубинку и обрушил на человека град ударов.

Человек не знал, куда деться от этой боли. Дубинка летала вокруг него, нанося удары по ребрам, спине, ногам, рукам… Он рухнул на пол, съежился в комок и закрыл голову руками.

Полковник торжествующе рассмеялся:

– Вот ты каков, Мессия! А ведь даже самый распоследний брюхоног может выдержать больше! Ладно, жалкая ты тваарь, можешь разогнуться. Ногами добивать не стану, уж больно ты ничтожен.

Пророк продолжал лежать. Все его тело болело и ныло, малейшее движение причиняло боль. Больно было даже просто дышать.

– Зачем ты так со мной? – выдавил он из себя. – Разве много чести в том, чтобы избить слабого и слепого противника?

– А это не мои проблемы, что ты слепой мягкотелый слизень, – хищно оскалился Грорр. – Слабак всегда виновен в своей слабости. И когда слабую, ничтожную тваарь бьют и унижают, она этого полностью заслуживает.

– Но почему? – прохрипел человек. – Разве ты не воин?

– У тебя, козявка, какие-то дурацкие представления о том, что такое воин, – прищурился веодон. – Знаешь, почему надо бить слабых? Чтобы они стали сильными! Либо стань сильным, либо умри – вот закон, которому нас учат с рождения. Когда тебя бьют, тебе становится больно и обидно. И ты не хочешь, чтобы это повторялось. И если ты действительно воин, ты укрепляешь себя. Ты учишься драться, ты закаляешь свое тело, ты упражняешься – и становишься сильным!

Он зашагал по комнате, вертя в руках дубинку:

– А если ты не воин, то от побоев ты загнешься, захиреешь и умрешь. Ты не будешь пытаться стать сильным, ты пойдешь жалким путем, путем слабака и труса! Ты будешь искать способы, как бы убежать, как бы изогнуться-извернуться, как бы спрятаться, как бы подлизаться… Внезапно его лицо побагровело, он развернулся, поднял дубинку и крикнул: