Том нахмурился. Сюрпризы ему не нравились, особенно как командиру будущей экспедиции. Он посмотрел на часы и резко кивнул:
– Хорошо. Но мне пора возвращаться. Увидимся на разборе полета.
* * *
Покидая тренажер и выходя из 5-го здания, Каз на мгновение остановился – запутался, где находится. Посмотрел на парковку перед собой и девятиэтажное прямоугольное здание справа, сличил это с увиденным сверху при пролете «Сессны». Повернул направо через открытый четырехугольный двор и направился к Центру управления полетами.
Снаружи ЦУП выглядел непримечательным трехэтажным зданием из оштукатуренного цемента, с затемненными от техасского солнца окнами. Каз прошел по дорожке к входу: архитектор там не сильно напрягался выразить запрос нации на величественную космическую программу. Угловатые бетонные формы втиснуты между постмодернистскими кубами в стиле брутализма. Фирменное правительственное уродство.
Каз полез в карман спортивной куртки и вытащил новый бейджик НАСА, который ему выдали этим утром. Сидевший перед тремя тяжелыми серебристыми дверями охранник взял бейджик, сличил код здания и вернул.
– Добро пожаловать в ЦУП, – любезно проговорил охранник, нажав кнопку.
С громким щелчком открылась ближняя дверь. Точно банковское хранилище, подумал Каз. Поглядим, что у них тут за сокровища.
Увиденное им внутри произвело не большее впечатление, чем внешний вид здания. Бледно-серые коридоры, освещенные флуоресцентными лампами, практичный линолеум, блеклые распечатки фото Земли и Луны в дешевых черных рамках на стенах. Каз шел по стрелкам на маленьких указателях «ЦУП». Лифтов было два, на одном висела табличка «Не работает», и Каз, оглядевшись, предпочел подняться по лестнице.
Он предъявил бейджик очередному охраннику, сидевшему перед прочной на вид дверью; тот кивнул и оттопырил большой палец в сторону двери. Каз толкнул ее, потом налег сильнее: дверь оказалась еще тяжелей, чем он предположил. Аккуратно притворил за собой, стараясь не шуметь. И вдруг очутился в самом средоточии пилотируемых космических полетов – люди тут работают.
Он был в помещении со множеством бледно-зеленых пультов: установленные рядами, те поднимались все выше, точно в амфитеатре. Все рабочие места были обращены к трем большим экранам слева от Каза, сиявшим оранжево-желтой иероглификой чисел, акронимов и схем. Над каждым пультом Каз видел лицо, озаренное сиянием дисплеев и затуманенное вуалью сигаретного дыма. Специалисты носили полугарнитуру, чтобы слышать и радиопереговоры, и голоса соседей. На стенах висели эмблемы предшествующих космических полетов, вплоть до «Джемини-4».
Каз стоял и смотрел на работу команды ЦУПа, а те общались с экипажем будущего «Аполлона-18», который снова приступил к тренировке в 5-м здании. Казу попалось на глаза знакомое лицо: летчик-испытатель тоже заметил его и помахал рукой. Каз проложил себе путь между пультами, стараясь не беспокоить операторов.
В итоге он очутился за пультом капкома, увидел Чада Миллера, командира дублеров «Аполлона-18», и пожал тому руку.
– Приветствуем в Хьюстоне, – негромко произнес Чад. – Ты с командой говорил?
Каз кивнул:
– Они хорошо справляются.
Двое с минуту понаблюдали за работой вокруг. На большой центральный экран перед ними выводилась мультяшная графика «Персьюта». Корабль собирался уже скрыться за Луной, когда Чад спросил:
– Кофе хочешь?
Каз кивнул, и двое тихо покинули зал.
