– Конечно. Большое спасибо, Стелла.
– Ладно… Только опишите себя, чтобы я сказала метру, вообще ребятам, и они бы вас пустили.
– Что конкретно описать?
– Ну… Не знаю… Сколько вам лет, какой рост хотя бы. Как будете одеты.
– Мне тридцать четыре года, рост выше среднего, русый, стрижка короткая, глаза светлые. Я буду… скажем, в темно-синем костюме. Достаточно?
– Вполне. Хорошо, подходите к семи. Извините, я должна немного привести себя в порядок.
– Да, конечно, Стелла. Еще раз спасибо.
– Не стоит, до вечера.
Он услышал частые гудки. Положив трубку, вышел в приемную. Оля работала на компьютере, и он сел на диван. Она подняла глаза:
– Что?
– Помнишь, я тебе говорил о коробке от сигарет, которую я нашел на даче Шершневых?
– Помню. Кажется, там были какие-то цифры? Да? Номер телефона?
– Точно. Так вот, сейчас я по этому номеру позвонил.
– И что?
– Это телефон некоей Стеллы, певицы из ресторана «Яр».
– Интересно.
– Не знаю, интересно или нет, но я договорился сегодня вечером с ней встретиться.
– Встретиться – где? На улице? У нее дома? Или ты пригласил ее к нам?
– Мы договорились встретиться у нее на работе. В ресторане «Яр».
– О… Красиво жить не запретишь.
– Ревновать не будешь?
– Паша, ты что, за все время не успел меня узнать? Он взял ее за руку:
– Представь, нет.
– Ладно тебе… Во всяком случае, ты, наверное, смог понять: я не ревную. – Осторожно освободила руку. – То есть я ревную, как и все, но никто этого не видит и никто этого не знает. Если же… Если же, допустим, я пойму, что у тебя, кроме меня, есть другая, – я просто уйду. Весь разговор.
– Я тебя не пущу.
– Пустишь.
– Я шучу. Ты отлично знаешь, другой у меня не может быть.
– Не знаю. Жизнь покажет.
– Не покажет.
– Ладно. Конечно, иди в «Яр». Когда вы встречаетесь?
– Я приду туда в семь. Она там уже будет.
– Когда тебя ждать назад?
– Думаю, я там не задержусь.
– Как ее зовут, эту певицу? Белла?
– Стелла.
– Ну и имя. Ладно, иди. Может, что-то узнаешь.
О том, что он идет вечером в «Яр», он сообщил также Радичу и Костомарову. Радич его сообщение никак не прокомментировал, Костомаров же, вздохнув, сказал:
– Пашенька, ты хоть знаешь, какая группировка контролирует это гнездо разврата?
– Знаю. Солнцевская.
– Вот-вот. Помни об этом.
– Слушай, Костя, зайди сейчас к нашим компьютерщикам. Займись с ними проверкой банка «Яуза». Выясните общими силами, не отмываются ли там капиталы, нет ли признаков мошенничества, тайных счетов и так далее. Займись, это важно.
– Хорошо, займусь.
Когда он вернулся в свой кабинет, раздался звонок. Сняв трубку, узнал характерный, четко произносящий каждое слово, несколько резковатый голос:
– Павел Александрович, это Боровицкая. Я вас не отрываю от дел?
– Нет, Нина Николаевна. Что-то случилось?
– Ничего не случилось, просто я решила вам позвонить. Через час я выезжаю в Тарусу.
– Замечательно. Вы договорились со своей приятельницей?
– Да, договорилась, все в порядке, она меня встретит. Так что, если вам что-то понадобится, звоните мне туда. Или приезжайте. Ехать нужно с Курского вокзала, на электричке до Серпухова. Это часа два, а от Серпухова минут пятнадцать на автобусе или на такси. Буду рада вас видеть.
– Спасибо за звонок. Если мне что-то понадобится, я немедленно с вами свяжусь.
– Связывайтесь, я буду очень рада. И учтите, Павел Александрович, – я на вас надеюсь.
– Я уже сказал, я постараюсь сделать все, что в моих силах.
