Летучая мышь вырвалась из щели, тёмной молнией рванулась над ручьём. Пронеслись под ней острые крыши, покрытые плоскими сланцами, люди, тащившиеся по единственной деревенской улице, ослики, нагруженные хворостом, собаки – лениво гревшиеся на солнце псы вскакивали, задирали морды, разражаясь яростным лаем.
Здесь нет тех, кто мог бы бросить ему вызов, почему Ан‑Авагар и выбрал в своё время этот мирок. Во всяком случае, не было тогда.
А сейчас – если и появились, он успеет убраться отсюда задолго до того, как они опомнятся.
Если Клара узнает, как именно я её лечу, – точно развоплотит, мрачно подумал вампир.
Ну, значит, так тому и быть. Он исполнит свой долг, остальное не в его власти.
Летучая мышь сложила крылья, камнем падая на плечи девушке, задержавшейся у колодца.
Вампиру требовалась свежая кровь, и много.
Схваченная затрепыхалась, словно птичка в силках, забилась, закричала.
Ан‑Авагар полоснул когтем по горлу, жадно припал к открывшейся ране.
Чародейка Клара Хюммель, я заставлю тебя жить, хочешь ты этого или нет.
Глава 1
Ракот Восставший; Хедин Познавший Тьму
Ракот Восставший пришёл в себя.
Его полёт – или, вернее сказать, ещё одно падение – сквозь все слои реальности и области Упорядоченного, прекратился. Давно распались и сгинули оковы; Владыка Тьмы вновь облёкся привычной плотью.
Свободен!..
– Не уловить вам Ракота Восставшего, – проговорил он не без гордости.
Его окружала Межреальность, казалось бы, привычная, хотя и какая‑то блёклая, бледная и бедная.
Здесь было трудно дышать, животворной силы явно недоставало.
Но всё остальное, все атрибуты Владыки Тьмы – при нём, включая меч. Бегство удалось, хотя он по‑прежнему не знал точно, кем была говорившая с ним сущность. В наиболее вероятное упрямо и как‑то по‑детски не хотелось верить.
Восставшему было не привыкать в одиночестве странствовать дорогами Междумирья, но на сей раз он сразу почуял неладное.
Что это за глухая заводь, где даже обычной живой магии раз, два и обчёлся?
Что за огненную реку он, Ракот, пересёк в своём падении?
Где он очутился?
Новые Маги и их глупые нападки Восставшего сейчас не занимали. Надлежало вернуться к Обетованному и Тёмным Легионам. А пока…
Он привычно воззвал к Тьме, к её эманациям, к Кипящему Котлу.
Тьма тут была. Но… хилая, истончённая, словно тень в сумерках, между темнотой и светом.
Впрочем, со светом и прочим дела обстояли не лучше.
Кипящий Котёл не отзывался. Совсем.
Словно его никогда и не существовало.
Ракот гневно сощурился, зло дёрнул алый плащ.
Этого не могло быть, однако же было.
Да, ни Котла, ни Урда, ни Источника Мимира. Медленно‑медленно ползёт, словно вода в застойном болоте, животворная сила – ей неоткуда получить обновление, ничто не толкает её вперёд.
Восставший сел прямо там же, где и стоял, стиснул ладонями виски, в которых зло застучала кровь.
Если невозможное становится возможным, то или ты перестал быть тем, кто есть, или необратимо изменился мир вокруг тебя.
Если изменился он, Ракот, – значит, кто‑то другой сделался и Владыкой Тьмы, и повелителем Кипящего Котла, кто‑то другой обрёл власть над Мраком, кто‑то другой поставил под свою руку его легионы. А сам Ракот Восставший теперь… кто он теперь?
Или же что‑то поистине невообразимое случилось с Упорядоченным – все три Источника разом погибли, скажем.
…Но погибли тогда не только три Источника – куда‑то, выходит, исчез и Неназываемый.
