Не успел тогда мужчина что-то спросить, когда в коридоре послышались тяжёлые и быстрые шаги и недовольные бурчания Сноу. Поняв, что малец определённо разозлил сына Алекса, мужчина жестом приказал мальчику спрятаться под столом, где Сноу бы не нашёл его. Мальчик спрятался там в тот момент, когда разъярённый герой-профессионал вошёл в кабинет. Память тут сильно подводила директора и он не мог вспомнить, зашёл его сын ведь в краске в кабинет или весь мокрый. Может этот случай дважды повторялся: первый раз Сноу вошёл весь в краске, а во второй – мокрый.
Хотя нет, мокрым Сноу заходил после этого случая и то, он попал под сильный дождь.
Что было дальше, Александр мог рассказать и без каких-либо подробностей. Крик в его кабинете стоял нехилый и когда Александр сказал, что мальца он не видел, его сын вышел всё ещё разъярённый поступком Феликса. Только когда шаги за закрытой дверью стихли, мальчик вылез из своего укрытия и Александр наконец-то смог спросить, что же там случилось, на что рыжик ответил, что хотел облить водой Михаила, который был довольно таки вредным и высокомерным, хотя он только недавно стал профессиональным героем. Феликс развёл в ведре краску и поставил на двери в его комнату, но туда наведался Сноу и, поняв, что ловушку поставил именно Феликс, погнался бы за ним, если бы мальчик не успел залезть перед тем, как Сноу по случайности попался в его ловушку вместо Михаила.
Александр улыбнулся, вспоминая тот день. Из раздумий в очередной раз его вывел телефонный звонок, который, как показали следующие секунд 30, можно было сбросить одним лёгким движением руки.
Сноу опустил бластер на землю и поднял руки в знак капитуляции. Он мог рисковать своей жизнью, но не жизнью своего ученика.
– Сноу, не делайте этого! —крикнул ему Феликс, продолжая попытки выбраться из-под громилы. – Я справлюсь!
Поняв, что ему не выбраться из-под телохранителя учёного Малахова, который и занимал руководящую должность в этой лаборатории, парень сдался.
В этот момент его и скрученного Сноу осмотрели на наличие чего-то, что помогло бы им сбежать и рассказать обо всём Александру или кому-то ещё, после чего повели к одному и колец.
– Как же долго я ждал того момента, когда я смогу отомстить Александру за своего сына, – сказал Малахов, радуясь своей победе.
– А что стало с Малаховым-младшим? – поинтересовался Феликс, всё ещё пытаясь вырваться, только теперь не из железной хватки абонента, а из наручников.
– На самом-то деле, я не Малахов, я брат Кукловодова! – произнёс «колобок», явно ожидая удивления по тому, что он не тот кем себя выдавал пару десятков лет, но в место этого получил лишь:
– А у Кукловодова был брат? – спросил у наставника рыжик.
– Я без понятия. Никогда об этом не слышал.
– Знаешь, он чёт не слишком сильно похож на Кукловодова. Может влияние мира кошмара?
– Не, он провёл там не так много времени как Мор, а ты видел его после выхода из этого мира? Изменения минимальны. Плюс он всегда был дылдой.
Они игнорировали Лже-Малахова, что очень ему не нравилось. Весь на нервах он крикнул:
– У нас одна мать и разные отцы!
– Настолько разные, что он дылда, а ты карлику по колено? – съязвил Феликс. Сноу посмеялся над этим вопросом.
– Да, похоже на то, – поддержал ученика Сноу, с улыбкой на лице. – Блин, – продолжал он смеяться, – юмор Кая определённо заразителен.
– Ещё как.
