Какое-то мгновение Клэри не была уверена: ей это адресовано или коту. Чёрч делал то же, что и всегда, когда его роняли: лежал на спине, задрав все четыре лапы кверху, и притворялся мертвым в попытке внушить хозяевам чувство вины. Но затем Изабель смахнула в сторону черные локоны и бросила на Клэри испепеляющий взгляд; стало ясно, что выволочка предстоит вовсе не Чёрчу.
– Что прекратить?
– Мрачно размышлять обо всех тех жутких вещах, которые с тобой случатся. Ну, или которые ты хотела бы, чтобы случились, потому что ты жива, а Джейс… исчез.
Голос Изабель дрогнул, как игла на заевшей пластинке. Она никогда не говорила о Джейсе как о мертвом или хотя бы пропавшем без вести – они с Алеком отказывались допускать такую возможность. И Изабель ни разу не упрекнула Клэри за то, что они с Джейсом хранили такой огромный и страшный секрет. Все это время, в сущности, именно Изабель была ее самым верным защитником: каждый день она встречала Клэри у дверей Зала Совета, крепко брала под руку и вела мимо гневно косящихся на них, перешептывающихся Сумеречных охотников. Она терпеливо ждала, пока не закончатся бесконечные допросы Клэри Советом, и бросала убийственные взгляды на всякого, кто отваживался косо на ту взглянуть. Клэри это ошеломило. Они с Изабель никогда не были особенно близки: обе принадлежали к тому типу девушек, что куда лучше чувствуют себя в окружении парней, чем в женской компании. Но Изабель ее не бросила. Клэри была столь же изумлена, сколь и благодарна.
– Ничего не могу поделать, – сказала Клэри. – Если бы мне разрешили пойти в патруль – если бы мне разрешили хоть что-то сделать – наверное, мне было бы не так плохо.
– Не знаю, – устало отозвалась Изабель. В последние две недели они с Алеком выбивались из сил, с серыми от изнеможения лицами возвращаясь из шестнадцатичасовых патрулей и поисковых операций. Когда Клэри узнала, что ей запрещено патрулировать или каким угодно другим образом разыскивать Джейса (пока Совет не решит, что делать с его воскрешением), она так пнула дверь своей спальни, что пробила в той дыру.
– Порой это кажется таким тщетным, – прибавила Изабель.
Лед затрещал в костях Клэри сверху донизу.
– Ты что, думаешь, что он мертв?
– Нет, не думаю. Я думаю, что они по-любому уже не в Нью-Йорке.
– Но они ведь и в других городах патрулируют, правильно? – Клэри поднесла руку к шее, забыв, что кольца Моргенштернов на цепочке больше нет. Магнус все еще пытался выследить Джейса, хотя ни одно поисковое заклятие до сих пор не сработало.
– Ну конечно, – Изабель с любопытством протянула руку и коснулась изящного серебряного колокольчика, что висел теперь на цепочке у Клэри вместо кольца. – А это что?
Клэри замялась. Колокольчик ей подарила Королева Благого двора. Нет, не так; Королева фэйри никогда ничего не дарила. Колокольчик предназначался для того, чтобы дать Королеве Благого двора знак, что Клэри нужна ее помощь. И чем больше дней проходило без следа Джейса, тем чаще Клэри замечала, что ее рука рассеянно блуждает вокруг колокольчика. Единственным, что останавливало Клэри, было знание, что Королева Благого двора никогда ничего не давала, не рассчитывая получить взамен нечто ужасное.
Прежде, чем Клэри успела ответить, дверь отворилась. Обе девушки тут же уселись навытяжку, и Клэри вцепилась в одну из розовых подушек Иззи так крепко, что нашитые на подушку стразы впились ей в ладони.
