Осеннее преступление - страница 10

Когда Бруно и Симон помогли девочкам донести вещи до плато, Алекс уже стоял на верхнем уступе и ждал. Внизу темнела неподвижная водная поверхность, семь на одиннадцать метров, скалу освещало полуденное солнце, заливая золотом загорелое мускулистое тело Алекса.

Бруно, Симон и девочки остановились на краю плато. Никто из них еще не прыгал с самого высокого уступа, даже и с уступов пониже не прыгал, но они знали, что в полуметре под поверхностью воды, прямо у скалы, есть каменные выступы. Как все, кто хоть раз купался в каменоломне, они и слышали, и пересказывали истории о людях, которые ломали руки и ноги, неудачно прыгнув с уступов пониже. И понимали: если прыгать с самой высокой точки, куда забрался сейчас Алекс, достаточно малейшей ошибки, чтобы разбиться насмерть.

– Ну, прыгай! – крикнула Мари. Алекс не двинулся с места. Видно было, что он пытается растянуть момент.

– Давай, Алекс, прыгай! – присоединился Бруно.

Карина демонстративно отвернулась, присела на корточки и стала рыться в рюкзаке в поисках сигарет. Однако она невольно поглядывала на Алекса, стоящего на уступе.

– Прыгай, прыгай… – завел Бруно, еще двое присоединились, но потом Карина замолчала, выпрямилась и осталась стоять, щитком приставив к глазам ладонь.

Кажется, именно этого движения Алекс и ждал. Он сделал глубокий вдох, задержал воздух и вытянул руки перед собой. Несколько секунд покачался на пальцах и с силой бросил тело вперед. На вершине дуги сложился, как перочинный нож. За миг до того, как пальцы коснулись воды, он распрямился и, вытянувшись в струну, вошел в воду. Прыжок был почти безупречным, с глухим невысоким всплеском, который тут же сменился темными кругами. Круги стали медленно расходиться к темным краям каменоломни.

Четверо друзей замерли, не отрывая глаз от воды. Алекс все не показывался. Круги еще плеснули, и поверхность стала неподвижной. У Бруно свело желудок.

– Думаете, он?.. – Мари не закончила. Она тревожно глянула на Симона, потом на Бруно. Карина опасливо сделала к краю один шаг, потом другой.

– Алекс! – крикнула она в каменоломню. – Милый!..

В ту же секунду черная поверхность взорвалась, и показалась голова Алекса. Он шумно втянул воздух, вскинул руки, и победный рев заметался между стенами каменоломни. Карина повернулась к Мари и сердито кивнула на воду.

– Что я говорила? Детсадовец, придурок!

Бруно понимал, что значит этот комментарий. Он уже раз сто слышал, как Алекс с Кариной ссорятся. И знал, что ссоры – обязательная часть их отношений. Но в то лето он расслышал в голосе Карины интонацию, которой раньше не было.

И эта интонация тревожила его.

– The last one[9]. – Поляк, представившийся Павлом и, похоже, бывший у грузчиков за главного, сложил последнюю картонную коробку.

– Are you sure I can’t offer you something?[10] – нарочито медленно спросила Анна. Когда она говорила на неродном языке, то заикалась чаще.

Грузчик взмахнул руками, помотал головой:

– No thank you. Mister Klein told us go back when finish[11].

– Okay. Thank you so much then[12].

Павел махнул своим коллегам, и все четверо набились в грузовичок с польскими номерами. Анна стояла на крыльце, глядя, как габаритные огни машины исчезают в лесу.

– Вот это сервис, – сказала у нее за спиной Агнес. Голос прозвучал неожиданно бодро, хотя и не без иронии – главного оборонительного оружия дочери.