– Надина Георгиевна, я, что такой страшный?
– Нет. Почему вы спрашиваете?
– Мне кажется, что вы меня боитесь. Вы пошли со мной танцевать как на прием к стоматологу, причем к старому, когда бор был похож на отбойный молоток.
Она невольно улыбнулась, посмотрела ему прямо в глаза. Он не отвел взгляда. Она смутилась. Он чуть привлек ее к себе. Она ощутила его сильное напряжённое тело… На миг в воображении мелькнуло растерянное лицо Олега, что бы он сейчас подумал… Мелькнуло и пропало. «Это же ради него»
– Вы мне очень нравитесь, Надина, очень, но я не собираюсь вас ни к чему принуждать, – слова обожгли ее ухо, руки прижали ещё крепче…
Попыталась хоть немного отстраниться. Не пускает… «Ни к чему не собирается принуждать…» – Она снова испытующе посмотрела ему в глаза. Он слегка кивнул головой.
Танец закончился.
– У меня к вам предложение: давайте выпьем на брудершафт. Или вы и этого боитесь?
– Не боюсь. Давайте, – она с трудом уняла противную нервную дрожь.
Надина нервничала, очень нервничала. Она не знала, как себя вести, что делать.
Не могла ни на что решиться, но при этом боялась ошибиться.
– Пойдемте, за мой столик. Или вам за вашим удобнее?
– Мне все равно. Нет, пожалуй, пойдемте за наш. Разбавьте наш чисто женский коллектив, – она попыталась улыбнуться.
– С удовольствием! Обожаю женские коллективы. – Он усадил ее за столик и отошел, кивнув завистливо глядящим на Надину соседкам.
Через минуту вернулся с шампанским, следом ему принесли стул и прибор. Девушки с готовностью потеснились. Надина смогла немного расслабиться, решив, что какое-то время Видову будет не до нее, а может, кому-нибудь из соседок и удастся добиться его расположения. Он же каждой из них, а столик был на шестерых, оказывал равное внимание, за всеми одинаково ухаживал, шутил, деликатно избегая двусмысленностей. Музыку сделали чуть тише, стало возможно разговаривать. Как-то незаметно без всякого брудершафта все перешли на ты. Надина наблюдала за ним, она впервые смотрела на него не как на бизнесмена-благотворителя, партнера по работе, а как на мужчину, молодого и обаятельного. Этот мужчина начинал ей нравиться, она даже ощутила нечто похожее на легкий укол ревности, когда он пошел танцевать с другой. Шампанское подействовало наконец, расслабив и приятно закружив голову. Мысли о возможной близости с Видовым уже не вызывали у нее отвращения. Во время очередного танца с ним, когда он снова привлёк её к себе довольно близко, поняла, что если он сейчас позовет ее с собой, она пойдет. Но никто никуда ее не звал. Все тихо-мирно разбрелись по номерам спать. На следующий день было запланировано много работы. Ночью ей приснился эротический сон, едва ли не первый за всю ее жизнь. Проснулась с ощущением удовольствия и испытала стыд. Нет, не за то, что во сне она ласкала Видова, она ведь почти уже решилась на это. А за то, что испытала при этом удовольствие, а не отвращение. «Сон – это только сон, – убеждала она себя, – наяву такого быть не может».
Серый, пасмурный день, легкое покачивание автобуса, все это соответствовало ее настроению. Надина смотрела в окно и вспоминала прошедшие три дня, последнюю ночь. Ей казалось, что они не просто многое изменили в ее жизни, они изменили ее саму. Она и не подозревала, что способна так быстро увлечься, потерять голову, забыть обо всех приличиях. Никогда еще ей не было так легко и спокойно с мужчиной. Казалось, они понимали друг друга без слов и были абсолютно откровенны в своих желаниях, в своих ласках и фантазиях. Он действительно ни на чем не настаивал, все произошло словно бы само собой, словно бы и не было у них никакого уговора. «А может, его и не было? Он же сразу сказал, что я ему нравлюсь. Может, он просто придумал такой своеобразный способ привлечь внимание», – сейчас ей были смешны недавние страхи и сомнения, хорошо, что не поддалась им. «Скорей бы увидеть его – думала она, блаженно улыбаясь. Они не уговаривались о встрече, дома ждала работа, дела, а созвониться можно в любое время.
