На мгновение мужчина замер, а потом навалился сзади и задвигался, яростно вонзаясь в мое тело. При каждом мощном толчке меня терло о стену, колючую и шершавую, голым животом, грудью, напрягшимися от возбуждения сосками. Ни ласк, ни нежности, только грубый напор и животная похоть. И это заводило еще сильнее. От острого, пряного, почти болезненного удовольствия хотелось выгибаться и кричать в голос, наплевав на то, что мне это запрещено. Перед глазами вспыхивали и гасли звезды, под кожей перекатывались волны колючего жара, свиваясь в тугой пылающий узел внизу живота.
Сильная рука обхватила за талию, оторвала от стены. Словно в каком-то полупьяном забытье я поняла, что меня развернули. Мгновение – и я уже лежала на кровати, упираясь локтями. Его член вколачивался в мое тело, рука задирала платье все выше, сбивая тонкую ткань. Я горела, чувствуя, как скользит в моем теле мощный, тугой ствол, и каждый раз, когда он погружался полностью, едва не лишалась сознания и обмирала от странного, невыносимого чувства потери, когда он выходил из меня. Я уже ничего не понимала, задыхалась, едва живая.
Он жадно мял мои груди, больно выкручивая соски, и от них словно молниями прошивало все тело, ударяя точно в промежность, мгновенно отзывавшуюся сладкими спазмами. Я стонала, выгибаясь, как струна, металась и всхлипывала от изысканной умопомрачительной пытки, стараясь прижаться распаленной плотью еще сильнее к мужскому паху, растаять, осыпаться искрами. Но он не давал. До синяков стиснул мои бедра стальными пальцами, то с силой дергал их на себя, то придерживал, балансируя в шаге от ослепительного оргазма. Весь мир вибрировал, кружился, пылал темным колючим жаром. Ощущения были настолько убийственно яркими, что, казалось, еще немного, и я потеряю сознание.
– Пожалуйста… Пожалуйста… – проскулила я, не в силах не то что говорить, даже думать.
В голове шумело и вспыхивало, тело ломило от нестерпимого возбуждения, по коже прокатывались волны лихорадочного жара. Тряслись уже не только коленки, но и руки. Он задвигался быстрее, и некоторое время слышались лишь шлепки плоти о плоть, тяжелое короткое дыхание и мои всхлипы и стоны. Пара особенно яростных толчков, и я выгнулась, закричав в голос. Сзади раздался победный рык, руки подломились, и я без сил распласталась по кровати, уплывая в дурман блаженной неги.
Какое-то время тишину прерывало лишь наше разгоряченное дыхание. А потом он сказал:
– Это было… неожиданно. Неожиданно хорошо.
Я вяло перевернулась на спину и бездумно положила ладонь на его твердый и плоский живот. Под влажной кожей перекатывались крепкие мышцы, и веяло от этого лежащего рядом тела звериной мощью, грацией, необузданной первобытной мужской силой без малейших признаков цивилизации. Концентрированный стопроцентный самец, победитель, которому достается все… И было так неожиданно сладко касаться этой мощи, что я не удержалась и скользнула ниже…
Мою руку тут же перехватили стальные пальцы, что-то зашуршало, и в ладонь легли хрустящие бумажки… Купюры?..
– Одевайся. Я провожу тебя. Или найдешь выход?
Понимание пришло сразу же. Черт… он принял меня за девушку по вызову! Ну конечно! Я ведь отправилась спать. Он знать не знал, что я могу бродить по темному саду!
А куда делась та, настоящая? Впрочем, какая разница!
– Найду! – пропищала я не своим голосом. Быстро подскочила, нашарила валяющееся рядом платье, кое-как натянула его и выскочила из комнаты.
