– Декстер. – Ответил на рукопожатие светловолосый парень, что позволило мне облегченно выдохнуть и
расслабиться.
Лицо Оливера как-то поменялось, когда парень сел рядом со мной на диванчик, по-хозяйски обняв за талию, но он всеми силами скрыл это. Повисло молчание, которое невидимыми тисками сжимала мое тело.
– Знаете что? Пожалуй, я еще выпью чего-нибудь. А вы? – наконец разорвала тишину брюнетка, за что я ей несказанно благодарна.
Иногда мне кажется, что если Декстер Миллер впивается своими серыми глазами в парня, находящегося в паре метров от меня, то он его непременно изобьет или что-то в этом роде, чего я не могу допустить. Его поведение такого рода, безусловно, раздражает, но каждый раз внутренний голос говорит мне о его заботе и желании защитить.
Оливер непринужденно улыбался во весь рот, будто бы зля его, размахивая красным платком перед глазами свирепого быка; он прекрасно понял, что этого парня легко разозлить.
Рождественское утро всегда особенное. Открываешь глаза и чувствуешь некую магию, наполняющую душу, от этого хочется улыбаться. Кажется, даже солнце светит немного ярче в этот день. Приятно ощущать еле уловимый аромат украшенной елки из гостиной, приносящей основную массу предвкушения праздников. Волей-неволей начинаешь представлять предстоящую ночь, наполненную теплом и волшебством, слышать взрывы поражающих воображение салютов в небе, видеть счастливые лица близких и родных. Я лениво потягиваюсь, все еще размышляя над тем, чтобы вылезти из-под одеяла прямо сейчас или провести в тепле еще какое-то время.
Сегодня вечером должна прийти семья Филдсов на ужин; каждый год в Рождество мы ходим к друг другу по очереди, прекрасно проводя вечер, а иногда и ночь. Наверняка, мама с раннего утра хлопочет возле плиты, готовя фирменный пудинг или цыпленка с ананасами. Нужно бы пойти и помочь ей, все-таки она у нас не железная. С этой мыслью я заставляю себя откинуть одеяло в сторону и ступить босыми ногами на махровый ковер, съеживаясь от утренней прохлады в комнате.
За окном свинцовые тучи затянули небо, противореча праздничному настроению города, когда-то белый снег превратился в грязные участки, оставил за собой неглубокие лужицы. Тяжело вздохнув, плетусь в ванну, пытаясь всеми силами не поддаваться депрессивному настрою погоды.
* * *
– Привет, семья! – не успеваю перешагнуть порог, как уже приветствую обитателей родительского дома. Тонкая дымка от процесса готовки блуждает по коридору, отчего кажется, будто зрение ухудшилось, невероятные запахи маминой стряпни царят, уверенна, в каждой комнате.
– Привет, дорогая. – Отзывается откуда-то из глуби папа.
– Зара, хочешь посмотреть, как я украсил ёлку? – из гостиной выходит Эдди, приглаживая непослушные светлые волосы на макушке. Перед глазами проскакивает момент из далекого детства, когда еще в пять лет он точно так же ходил за мамой, как хвостик, и просил помочь повесить звезду на макушку, а теперь ему двенадцать и никакая помощь не нужна.
– Конечно, Эдди.
– Не называй меня «Эдди»! Я Эд. Хотя для тебя, вообще, мистер Эдвард.
– Нет, я тебя буду всегда называть Эдди! – своим важным поведением он, иногда, начинает меня выводить из себя. И его поведение сейчас может начать очередную мини-войну до тех пор, пока мама или папа не растащат нас по разным углам ринга.
– Хорошо, Зара-Базара.
– Что?! Ах ты…
– Перри, дорогая, помоги мне! – ему повезло, что мама нуждается во мне прямо сейчас, иначе выжил бы только один.
