– Зара…»
Только я отложила дневник, как зазвонил телефон, рингтон которого, как всегда, ставится только на одном человеке. Спешно тянусь к смартфону и подношу его к уху:
– Да? Только не говори, что…
– Я заболела. – Сиплым голосом сообщила Джен, покашляв для достоверности факта.
– Нет! Мы же договаривались пойти на день рождения Николь вместе! Она редко приезжает домой, а ты… Дженнифер! – я расстроена, что еще сказать? Одна подруга не сможет пойти на вечеринку другой подруги, которую мы видим раз в тысячу лет.
– А я-то что?! Это я понравилась болезни, а не она мне… – и Филдс чихает на другом конце трубки. Если бы мы стояли в это время рядом, она бы обязательно чихнула на меня. Она всегда так делает, будто бы это ее работа! – Ты можешь пойти с Оливером? – уж не знаю, был ли это вопрос или предложение.
– С Оливером? Его не приглашали, вообще-то. Они даже не знакомы!
– Пф-ф… Тоже мне проблема…
– Ну уж нет. Лучше пойду одна, – я очень хочу увидеть Николь, все-таки она тоже моя подруга детства, просто с Дженни у нас всегда было чуть больше общего. – У тебя есть температура? – быстро меняем тему, пока эта больная во всех смыслах не начала мне плести речь о Стиле. Не приглашен, значит, не приглашен. От меня это не зависит.
– Да… Кажется, я сейчас развалюсь, как стул под миссис Боули.
– Хей! Она не такая уж и… тяжелая, – подавляя смех, возражаю я.
– Ты это бедному стульчику скажи. Она так жалобно скулит, когда она заменяет миссис Кларк.
Хорошо, я больше не могу сдерживаться и начинаю смеяться, кажется, слишком громко, потому что не слышу идущей «Топ-модель по-американски» по телевизору. После долгого смеха и шуток на эту тему (прости нас Господи), я решаю пойти к ней и составить компанию, потому что: во-первых, мне нечем заняться, во-вторых, ей скучно сидеть одной в четырех стенах. Надеюсь, что не заражусь от ходячего вируса.
Суббота. Джен все еще больна гриппом, и мне все же приходится идти, а точнее, ехать одной, папа обещал подвезти меня. Останавливаю свой выбор на черных скинни* и свободной майке с изображением черепа, накинув сверху свитер; я поспешила нанести соответствующий образу макияж и выйти из квартиры, дабы нужно успеть на вечеринку Николь.
– Если хочешь успеть, то нужно поторопиться, – оповещает папа, закрывая входную дверь своей квартиры.
– Да-да. Спасибо, что согласился.
– Это моя обязанность, – усмехнулся он. – Хотя тебе не помешало бы сдать на права.
Нет, нет и нет! Я пыталась пару лет назад, и моя попытка окончилась почти что аварией на центральном шоссе. От одного воспоминания в дрожь бросает…
Закатив глаза, я перекидываю ремень безопасности, по ходу пытаясь вспомнить, не забыла ли чего.
Подъезжая к дому, я мысленно благодарила Господа за то, что все не громыхает и не видно стоящих на улице опьяневших гостей.
– Ты помнишь правила? Ни…
– Никакого алкоголя и прочих веществ, звонить в любую секунду в случае чего и веселиться, я помню, пап, – вот только без алкоголя никакого веселья на вечеринке быть не может, вероятность ничтожно мала. – Мне двадцать один, я взрослый человек!
– Не для нас с мамой, солнышко. – Он целует меня, щекоча лоб небритой щетиной и отстраняется, чтобы посмотреть на мою реакцию. Каждый раз я реагирую на такой жест по-разному, в зависимости от настроения, но сейчас я улыбаюсь этому.
Попрощавшись с ним, я беру в руки приготовленный подарок и выдыхаю, прежде чем выйти на улицу.
