«Хорошо, что голова не сохранилась. Так не смогла бы. Наверно. А может и смогла, когда дышать стало бы нечем». Девушка, в очередной раз отвернувшись от тела, сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы как-то отогнать рвотные потуги. Она уже дважды, откинув ножовку, пыталась вырвать, но кроме удушливых спазмов, вызвавших у нее кашель, и тягучей слюны с привкусом желчи, ничего выдавить не могла. Обе ноги она отделила по коленным суставам, где, как она сама догадалась, пилить было проще. И все это время тварь упорно молчала, глядя в ее сторону.
– Все-таки, думаю, что ты, подруга, на меня ментально воздействуешь, – Юля швырнула еще один кусок кирпича и очередной раз попала в голову. Тварь уркнула, но не громко. – Лови, падла.
Обе голени полетели к ней, одна из которых угодила по голове твари. Не обращая на удар никакого внимания, тварь подтянула их к себе и начала чавкать.
Девушка отвернулась, не желая смотреть, как поедается человеческая плоть. «Хватит, видела уже, как с живых мясо откусывали. Сейчас для меня это просто способ утилизации источника зловонного запаха, от которого необходимо быстро избавляться». Руки она отпилила по плечевым суставам. Тем временем, переставшая урчать тварь, громко чавкала у нее за спиной.
Закончив с конечностями, девушка обернулась. – Быстро ты, подруга, справилась. Опять не жуя глотала? Изжога не мучает?
В ответ прозвучало короткое: – Урр.
И опять раздалось чавканье.
– Что же это со мной происходит? Я же сама становлюсь каким-то монстром без нервов и сердца! Я пилю человека, чтобы скормить его нелюдю и ищу для этого какие-то оправдания. Мне что, тут вечно жить? В этом жутком зловонии, впроголодь и компании людоедки?
Она отбросила ножовку и закрыв ладонями лицо, разрыдалась. Слезы и сопли размазывались по лицу, смешиваясь с пылью, а Юля все продолжала реветь. Мысли калейдоскопом сменяли друг друга. В них было и проклятие момента, когда она решила поехать в гости к тетке, и сожаление, что не смогла прорваться к военным, и ненависть к твари и самой себе, за то, что ей пришлось делать с трупом.
– Уррр.
– На тварь! – в людоедку полетел большой обломок кирпича, как всегда, попавший в голову.
Перед тварью остались лежать только гладкие блестящие кости.
Развернув туловище покойника, она перекатила его в сторону твари, которая не мигая смотрела на тело, но извивалась всем телом. Когда до нее оставалось расстояние равное ее руке, тварь смогла просунуть внутрь и вторую руку, и вцепившись в плоть подтянула тело к себе. Она могла бы пролезть полностью, размер щели позволял это сделать, но воткнувшиеся в спину арматурины, продолжали удерживать ее, как рыбешку на крючке у рыбака. А ума, отползти назад, освободившись от зацепа, у нее не хватало.
Юля, оставив тварь с новой порцией еды, уползла в самый дальний уголок грота, где, закутавшись с головой в покрывало, заснула.
