Ведьма промолчала.
– Прости, София, но как есть. Ты уже имела «удовольствие» увидеть меня таким, какой я был раньше. Тогда я чуть не убил тебя. А потом едва не отужинал Анной. И не говори ничего! Да, я не помнил, что происходило несколько веков, была лишь сущность. А остановили меня сомнения и банальная брезгливость. Верни Аннушке память, спроси у неё, она тебе расскажет, что я оттолкнул её, когда увидел следы на её шее. Кто-то пил девочку до меня.
– Марку.
– Сейчас я это знаю, но тогда-то не знал.
– Зачем же ты инициировал меня? Чтобы потом запрещать делать то, что я должна по природе своей? – спросила София в лоб.
– Я-то думал, что ты это и сама понимаешь, – горько усмехнулся Мареш.
– Прости.
Вампиры замолчали и уставились каждый в свою тарелку. Аппетита ни у кого не было. Вечер пошёл совсем по другому сценарию, нежели оба планировали изначально, и каждый чувствовал свою вину за то, что произошло. Хотели отвлечься от проблем, а получилось наоборот. И ведь не поругались, а наговорили того, что не следовало, да и каждый понимал, что и говорить этого не хотел.
Алистар первым решил прервать молчание. Очень тихо он начал говорить о своём решении:
– Я решил, что последую совету мексиканской поговорки.
София приподняла бровь.
– Знаешь, у них говорят, что месть – это блюдо, которое подают холодным?
– Кому ты собрался мстить? – полюбопытствовала ведьма.
– Помнишь, на тебя хотели накинуться всей деревней, когда ты отправилась за вербеной?
– Алистар, исключено. Там наверняка есть дети.
– Детей мы трогать не станем. Я распоряжусь о том, чтобы их не трогали, а их родителям доставалось по минимуму. Но всем остальным я не собираюсь давать поблажек.
– Там же всё вербеной засажено. Как наши ребята туда смогут проникнуть?
– На этот счёт можешь не беспокоиться. К нужному времени цветочков уже не останется. Думаю, это будет хорошей компенсацией за вынужденную жажду.
– Клыкастый, упырей слишком много, а людей слишком мало.
– Мы не будем вызывать всех на это мероприятие. Отправим тех, кто выжидает и держится курса правителя.
– Сомнения меня берут, но ты же у нас монарх всея Альтернатива, – София смотрела на мужа с неодобрением.
– Что опять не так? Я делаю это ради того, чтобы нас не отправили на наследие Марку – гильотину, нахожу способ отомстить за тебя.
– Прости, но это выглядит очень слабо, Алистар, и опасно именно для нас, вампиров. Ты думаешь, что я думаю о сохранении психического здоровья этих людей? Нет, я думаю о нас. Лучшее бы ты не вмешивался в естественный ход вещей.
– Например, позволить всякой нечисти вылезать когда ей вздумается и пожирать одиноких прохожих? Ты это предлагаешь?
– Не совсем. И не смотри на меня так. Я разделяю твои взгляды, но ты слишком загоняешь всех существ, не даёшь им реализовывать себя в том, для чего они и пришли. Ты благороден в отношении людей, но жесток со своими соратниками, соплеменниками, такими же упырями в конце концов. Не нужно устраивать месть, ради которой вырежут цветы, а оторвутся всего несколько индивидов.
Мареш стукнул бокалом по столу, словно поставил жирную точку в разговоре, и встал.
– Пошли в дом, нужно успеть хоть немного отдохнуть. Завтра поговорим.
Вдруг через лесную чащу стали пробиваться жёлтые огни фонарей. Их становилось всё больше.
– Кажется, по наши клыки пришли, – сквозь зубы констатировала София и зашипела, она вертелась на месте, прикидывая, насколько плотно они окружены.
