Снова вызвала такси и на работу.
Там встретила полное безразличие, на моё место тут же примут другого человека из союзных республик, и, может быть, даже зарплату понизят, в этом торговом комплексе вообще текучка кадров. Не я первая, и далеко не последняя. Нищая отличница с красным дипломом, а теперь и бездомная. Никому не нужная.
Представляю, как чувствуют себя собаки, которых «хозяева» выкидывают на улицу.
— Друзья, мы в ответе за тех, кого приняли в свою жизнь! — хотелось кричать прохожим. Но люди спешили по своим делам, а я стою перед вокзалом, прощаясь с Москвой. Скоро вернусь за вещами, но после того, как найду работу, сниму квартиру и перестану думать о себе как неудачнице.
Да кого я обманываю? В меня это ощущение уже вдолбили.
И, если честно, я пока вообще думать о себе не хочу и боюсь. Моя задача доехать до матери, потому что очень хочется рыдать, мотать сопли на кулак, жалеть себя.
Но при матери это невозможно. А в сознании постоянно возникает Гордей, его внимательный, пристальный взгляд. Он всего несколько раз прикоснулся ко мне случайно, за время нашего короткого знакомства, но я помню, как он вздрагивал. Теперь так вздрагиваю я. И мотать сопли-слёзы на кулак хочется ещё больше. Но уже не по поводу придурка мужа, а потому что уезжаю из Москвы, где остаются Алина и Гордей…
Глупая мечтательница, ну на кой я им?
Тула встретила дождём, снова такси. Безработная транжира, но я уже не помню, какие автобусы меня довезут до нового дома мамы. Она решает свои проблемы резко и кардинально. В нашей старой квартире этажом выше поселилась семья с детьми.
— Очень топают, не могу жить, подпиши согласие на продажу, и я куплю новую квартиру.
И купила, вместо нашей старой трёшки, евродвушку микроскопическую, по мне так это однокомнатная с большой кухней, где мне теперь предстоит спать на раскладушке.
— Очень надеюсь, что недолго, бурчу себе под нос. Поднимаясь по лестнице, в новом доме лифт работает через раз, там и объявление висит.
«Не рискуйте! Ходите пешком! Если застряли, то сами виноваты!»
Умно, вроде и предупредили, но и запугали. Мне сидеть в кабине лифта, вот совершенно не улыбнуло. На восьмой этаж плетусь с сумкой. Если бы приехала со всем багажом, сейчас бы словила неподдельный кайф, как муж от его последнего секса.
От усталости начинаю тихо смеяться. Бедный Лёша, вот ему сейчас, наверное, весело. Поди вся больница над ним потешается. Так ему и надо!
Поднялась по лестнице, дом пахнет новизной, строительной пылью и краской. Где-то вдалеке поёт свою песню перфоратор.
Мама, должно быть, рада ведь новостройку взяла. Меня не прописала. Хоть бы двери открыла, а то с неё станется не пустить дочь-неудачницу.
Звоню в дверь. Мне тут же открывают.
— Дочь? — мама удивилась, конечно, ведь я её не предупредила.
— Да, пустишь? Мне идти некуда!
Она поджала губы, глубоко и разочарованно вздохнула и открыла двери шире. Я сначала не поняла, но тут же получила дозу информации:
— Звонила сватья, рассказала всё, что у вас там случилось!
— Да, неужели, — пока мы не начали дико спорить, я поспешила войти.
— Ты изменила Алексею, и твой любовник его пнул в причинное место. Покалечила мужа и сбежала! Не ожидала от тебя такой подлости, дочь. Он тебя принял, обеспечил жилплощадью, красивый, умный, не пьёт, не курит!
— Мам, ты поверила этой сучке? Он же ей наврал! Полиция приезжала, я полночи в участке просидела. Показания давала. Он с любовницей трахался, как кобель, и когда я неожиданно вошла, то она его от испуга укусила за член!
