– Ничего не изменилось, – с улыбкой бормочет самой себе Вера Николаевна, но тут же спешит дополнить: – Ты и раньше всегда вредничала, но если тебя не смущает сидеть рядом с чужим человеком, хорошо.
– Меня не смущает, спасибо.
Понимаю, что пока мы не сели в машину, мне нужно хоть как-то выиграть время, поэтому не нахожу ничего лучше, как проехаться по заезженной теме.
– Вера Николаевна, простите, пожалуйста, мне очень неловко обращаться к вам с такой просьбой, но у меня потягивает живот. Вот вышла на улицу, и стало усиливаться. Если у вас есть средства для гигиены… прокладки, то вы бы не могли взять пару штук на всякий случай? Плохо будет попасть в курьёзную ситуацию в ресторане, если это потягивание – предвестник менструации.
Женщина хмурится, но быстро смягчается.
– Ты не должна стесняться говорить мне о таком. Может, лучше вернуться домой и сделать всё сейчас на всякий случай?
– Нет-нет. Это некомфортно, но на всякий случай в сумочке должно быть спасительное средство.
– Сейчас принесу. Ты тогда пока садись в машину. Или может… сходишь со мной?
– Я лучше посижу. Боюсь, что забыла, как ходить на таких каблуках, и пятки быстро стираются.
Вера Николаевна уходит, а я ныряю в салон автомобиля. Ворон смеётся. Он просто утопает в истерическом смехе.
– У нас немного времени, может, скажешь, что мне делать дальше? Сейчас меня везут на знакомство с женихом.
– Я в курсе, – отсмеявшись, отвечает мужчина. Он достаёт из бардачка телефон и протягивает мне. – Спрячь в сумочке. Это твоё новое средство связи. Звони мне, когда уверена, что никто посторонний нас не услышит, и мы сможем обсудить всё. Договорились?
– Конечно. А сейчас ты ничего не хочешь мне сказать?
Ворон смотрит на меня, но глаз его не вижу, поэтому не могу понять эмоции.
– Хочу сказать то, во что и сам не верю – я за тебя волновался.
– Надо же, приятные новости. Ты даже не представляешь, во что я вляпалась. Они сделали тест ДНК, но Глеб попросил подделать его. Он спит и видит, как поскорее отдать Вику замуж, даже если она фальшивая. Вера Николаевна переживает за дочь и…
– Тест ДНК? Почему? Усомнились?
– Говорю же – Вера Николаевна переживает за свою дочь. Она любящая мать, поэтому чувствует, что я – не она. Идёт! – замечаю женщину в зеркале и стараюсь успокоиться. – Что я должна искать?
– Мы поговорим обо всём по телефону. Постарайся спрятать его так, чтобы никто не обнаружил. Сим-карта оформлена на меня, поэтому никто не сможет получить распечатку. Тебе наверняка купят новый для обыденных нужд, с него не звони.
Ворон замолкает. Он выходит из машины и галантно открывает Вере Николаевне дверцу. Он пытается чуть сгладить напряжение, но оно нарастает всё сильнее. У меня кровь в венах кипит. Мне хочется уехать вместе с Вороном и больше никогда не возвращаться в дом, где я абсолютно чужая. Страшно, что обман раскроется, но с другой стороны – я уже в это влипла по самые уши. И к родному отцу возвращаться нет совершенно никакого желания. Если Ворон пообещал, что поможет мне устроиться в жизни, он сделает это. Нужно просто набраться терпения.
До ресторана мы едем в молчании. Я просто смотрю в окно на город, в котором не была. Такие пробки… не проще ли было воспользоваться метро? Ловлю себя на мысли, что ни разу не ездила на метро. Только в фильмах видела и новостных репортажах. Говорят, что это то ещё удовольствие, но мне было бы интересно попробовать.
