На завтрашний последний день.
Вскоре пришла девушка. Нерити мрачно присела у костра и положила убитого зайца на траву.
– Мы его будем есть? – испуганно спросила я, наблюдая за застывшими закатившимся глазами убитого зверя.
– А ради чего я его пристрелила? – холодно спросила Нерити, проводя куском ткани по длинной стреле, смазывая кровь. – Для забавы ради? – она недовольно вздернула бровью. – Так давай снимай с него шкуру, а я пока поищу воду.
– Я не умею. – тихо сказала я.
– Ты никогда этого не делала? – Нерити пронзила меня удивленным взглядом.
Я молча кивнула.
– Как ты вообще питалась раньше? – не поняла Нерити.
– В магазине.
– Что такое мэ-га-эзин? – с трудом проговорила девушка.
– Там много еды, берешь и покупаешь.
– Рынок, что ли?
– Типа того. – пожала я плечами.
– Вот те на…ладно, тогда сооруди бутыль для водички.
– И этого я делать не умею.
Девушка высоко подняла брови:
– Ты вообще хоть что-то делать умеешь?
«Мысли твои читать. Внушать неприятную дрянь…Попадать вечно в какие-то передряги…»
Но произнесла вслух другое:
– Рисовать. Кататься на велосипеде.
– И чем это помогает при выживании? – Нерити не разобрала ни единого моего слова.
– Ничем. Рисование успокаивает душу, а велосипед облегчает долгий путь.
– Вот те на…совсем неженка. Вы в своем мире как вообще жили? Или ты одна такая особенная?
– Мы жили в совсем другом мире, где весь тяжелый путь делали за нас технологии.
– А это кто такие?
Я вытащила из кармана свой разряженный телефон и показала его Нерити. Девушка громко ахнула, прижав ко рту ладони:
– Он что, мертв?
– Это вещь.
Нерити внимательно рассмотрела мой телефон. Испуг с ее лица тут же исчез, сменившись на недовольство:
– Что этим плоским камнем можно делать? У него края тупые, даже горло не перережешь.
– С человеком болтать. Переписываться. Сидеть в интернете. Музыку слушать.
Нерити смотрела на меня, как на сумасшедшую:
– И что? Эта штука при выживании бесполезна. В этом лесу она тебя не согреет, не накормит.
– В том мире, откуда я родом, не нужно выживать.
– Но твой мир уничтожен, поэтому выживать придется. – сухо отчеканила Нерити.
– В этом ты права… – мрачно проговорила я, убрав телефон в карман.
Нерити недовольно вздохнула:
– Короче, ты бесполезная. Ничего не умеешь, ничего не знаешь.
– Так научи. – сдвинула я брови. – Научи меня выживать.
– Боюсь, с тобой это будет бесполезно. – холодно процедила Нерити.
– А ты даже и не попробовала. Вот когда попытаешься, тогда говори так. – я ей коротко улыбнулась.
Нерити опять недовольно фыркнула.
Арктур же обучал меня. Хоть и говорил то же самое. Но я смогла внушить ему одну мысль. Значит, я не настолько потеряна.
– У меня нет сейчас желания этим заниматься. – хмуро сказала Нерити. – Ладно, сиди и не мешай мне. Я все сделаю сама.
***
Мясо быстро пожарилось, и целого зайца мы слопали пополам. Я давно не чувствовала такого звериного сумасшедшего голода. Мою голову даже покинули жалобные мысли, сочувствие и эмпатия к животному, ибо от настолько ненормального голода голова отключилась, и уже было плевать на все. Хотелось наполнить чем-то свой ненасытный желудок, и причем очень приятной едой, а не теми горькими паршивыми ягодами.
Во время трапезы я задала Нерити внезапно возникший, но тревоживший меня вопрос:
– Меня назвали «ведьмой Лилиат», потому что я внешне на нее похожа. Но и ты на меня похожа, соответственно на Лилиат тоже. Тебя так не называли?
