Я мысленно фыркнул. Понятно, очередные телепатические контакты.
– Привет, Сар, Ее Высочество принцесса Аридверская просила, чтобы я вас привез к ней.
– Хорошо. Эти ребята, – она рукой указала на нас, – мои друзья, полетят вместе с нами. Я их тут не оставлю. Мы без Федерации спасем Беатрис.
Клэнс кивнул и повел девушку к одному блестящему истребителю. Мы с Арнольдом молча пошли за ними. Милослава застыла, сияющими восторженными глазами рассматривая горящие шары звезд.
– Мила, не отставай. – тихо сказал я ей.
– Так красиво… – прошептала она и сделала медленный шаг в сторону.
– Да… – я слабо улыбнулся.
– Это и есть тот самый космос, о котором ты говорил…ах! – восторженный вдох вышел из ее дрожащих темно-розовых губ. Она проговаривал каждое слово четко, без акцента. Скоро свой родной язык забудет.
Мне казалось, что случившееся с Землей и Беатрис убило внутри меня всю любовь и восторг к бескрайним и таинственным просторам Вселенной и всего мироздания. Я только сейчас остро осознал, что находился в космосе и видел в иллюминаторе все красоты этого громадного пространства, о котором раньше мог только мечтать. Раньше мне приходилось только зачитываться научными книгами и засматриваться документальными фильмами, чтобы хоть как-то утолить свою любовь к космосу. А сейчас я видел его реальным…и не испытывал восторга, ведь в сердце угасла искра. Мой родной мир уничтожен, Земля во власти Гардоса, а любимая девушка погибла от рук злодея…
Но нечто вернуло Беатрис к жизни. И я на долю секунды ощутил, как та яркая искра вновь пробудилась в моем сердце, возвращая старую страсть к космосу. И сейчас она меня затопила яркими лучами.
Мы вместе с Милославой завороженно смотрели в иллюминатор.
Сара и Клэнс зашли в истребитель. Арнольд осторожно поднялся по узкой линии трапа и скрылся за золотистыми стенами. Мы с Милославой, испугавшись, что улетят без нас, поспешили за ним.
Мне казалось, что внутренний салон летательного аппарата будет походить на те, которые я видел в фантастических фильмах. Но реальность заставила меня выпустить из горла потрясенный вдох.
Парящие перевернутые пирамиды-стулья плавно опустились на пол, и рассекающие его волнистые полосы тут же засияли нежно-лазурным светом. Салон погрузился в зловещую тьму, лишь эти полосы сияли. Когда я присел на пирамиду, она осторожно загорелась изнутри успокаивающим сознание и беспокойную дрожь в нервах голубым цветом.
А на стенах раз за разом вспыхивали белые точки, похожие на звёзды.
Салон был по форме круглым, а впереди тянулся тоненький короткий коридор, ведущий к кабине летчика.
– Вау… – вырвалось у меня. Клэнс, тем временем, направился к кабине управления, звонко стуча своими сапогами по плитке.
Эльф сел за кресло и дёрнул за три рычага. Дверца шлюза резко прижалась к проёму, закрывая от нас дорогу в ту каюту, в которой тогда-то я устроил жуткий скандал. Мне хотелось верить, что я туда больше не вернусь. Или если вернусь, то только с Беатрис, и наши пальцы будут держать друг друга замком.
По ангару торопливо заскользили красные лучи, и с динамиков вырвался тревожный сигнал сирены, предупреждающей об открытии шлюза.
Клэнс сел за штурвал, и корабль скрыл летчика за тонким прозрачным стеклом. Сара и Милослава устало рухнули на пирамиды, и темноту салона разорвали ещё два вспыхнувших куба. Вскоре к нам присоединился Арнольд.
А я с переполненным восторгом смотрел, как истребитель быстро направился к раскрывающемся шлюзу. Сознание словно впало в транс, и я не ощущал даже взлета. Хотя, может это истребитель был таким плавным и не укачивал своих пассажиров? Он вылетел из него, подобно счастливой птице, и направился навстречу к космосу.
