– Как быстро после укуса человек становится… изменённым?
– У каждого по-разному, – ответил сидящий рядом Дьюк и что-то стал писать в своём блокноте. Рэй же отошёл в туалет, – кто-то может измениться за считанные секунды, другим требуются минуты, а у третьих может доходить до одного дня.
– Ты встречал кого-то, кто продержался после укуса больше дня?
– Нет. Никто не встречал.
– Отчего зависит это изменение? Почему у всех разное время?
– Без понятия, – Дьюк пожал плечами, когда я на него посмотрела, – полагаю, что на этот вопрос тебе не ответят даже те, кто и создал этот вирус.
– Что ты пишешь? – спросила я, указав глазами на блокнот, за что получила скромную улыбку от Дьюка.
– Можешь посмотреть, – предложил он и протянул блокнот, вернее, это оказалась записная книжка.
Я отложила винтовку в сторону и взяла книжку. Там оказались стихи!
Я пробежалась взглядом по строчкам и в удивление подняла на него глаза.
Дьюк улыбнулся ещё сильнее.
– У тебя такой взгляд, Сара, – засмеявшись, прокомментировал он, – ты никогда не читала стихов?
– Не знаю, – ответила я, а Дьюк стукнул себя по лбу, забыв, что у меня амнезия, – наверное, читала, но просто… ты… не очень похож на поэта.
– У каждого своё хобби, – заметил он.
– Могу я их почитать?
– Конечно. Можешь оставить пока что блокнот у себя.
– Спасибо, – с искренней радостной улыбкой поблагодарила я.
Доктор Бернардс как раз говорил, что мне стоит учить песни или стихи.
Вернулся Рэй, который заявил:
– Дежурим по очереди. Первым выступаю я, потом Дьюк, затем Сара. Вопросы?
Мне кажется, что это его любимое слово: "вопросы". После каждого указания он говорит его всегда.
Мы разложили спальники и улеглись спать, за исключением Рэя, который начал пялиться в свою винтовку.
Уснула я не сразу, потому что долго ворочалась. Плохое предчувствие так и не покидало мое сердце.
Здесь в любом случае ночевать безопаснее, чем в лесу, когда я была совершенно одна и практически без оружия.
Мне снова снился тот сон с мужчиной и маленькой меня. Я несколько раз просыпалась, но после засыпала ещё раз. А потом… потом… мне приснилось это:
– Я тебя люблю, милая, – говорит моя… мама. Я сразу понимаю, что это она, потому что мы с ней так сильно похожи, – всегда это помни, доченька.
– Я тоже люблю тебя мамочка, – говорю я.
Она крепко обнимает меня и целует в щеку, а из ее глаз текут слёзы.
– Теперь мы сыграем в игру. Называется прятки. Ты спрячешься так хорошо, чтобы тебя никто не нашёл, кроме твоего отца. Выйдешь лишь тогда, когда он придёт.
– Мамочка, мне не нравится такая игра, – говорю я.
– Понимаю, но все же сыграем. Я буду считать до тридцати, а ты прячься.
Я киваю и убегаю, захожу в комнату родителей, открываю дверцу шкафа и лезу внутрь. После отодвигаю потайную дверь и лезу дальше, закрыв ее за собой. Раньше родители прятали здесь для меня подарки, так я и обнаружила это укрытие. У меня остаётся только маленькая двойная щель, через которую я вижу комнату.
Я сижу так… не знаю, сколько времени, но для маленькой меня кажется целую вечность, после слышу звуки. Все дрожит и трясётся.
Резко открывается дверь и забегает моя мама, которая подбегает к кровати и достаёт из-под неё коробку, из которой вытаскивает пистолет. Я стараюсь медленнее дышать, чтобы не выдать себя, ведь мы играем в игру.
Мама не успевает повернуться, потому что следом заходят люди в чёрной форме. Один из них взмахом руки вырывает у мамы пистолет. Он даже до неё не касается! Словно все произошло по волшебству.
