Наконец, они закончили разговор. Девушка взяла Ролана под руку и потянула в сторону входа в обеденный зал — но тот вывернулся и, сердито разбрасывая щебёнку больной ногой, решительно двинулся прочь.
«Нифига у него не болит!» — Исгерд со злостью ударила по стволу дерева кулаком и тут же об этом пожалела.
5. 4
По мере того, как один день сменял другой, Исгерд постепенно привыкала к тому, что Волфганг постоянно находится рядом. Но сколько они ни общались, жених оставался для нее загадкой.
Он не рассказывал о себе. При первой возможности старался перевести разговор на историю, искусство или любую другую тему, в которой невозможно было разглядеть его чаянья и мечты.
Исгерд пыталась использовать эти небольшие возможности для того, чтобы разузнать хоть что-нибудь о его интересах, но Волфганг оставался для неё закрыт.
Он никогда напрямую не говорил о том, что знает, зачем приехала Исгерд, но девушку не оставляло странное чувство, что тот видит её насквозь.
Иногда она наблюдала за Волфгангом через окно или когда тот устраивался у камина в комнате отдыха на первом этаже. Большую часть времени он читал, но книгу всегда прятал в кожаный футляр, а при приближении любого из курсантов — даже Исгерд — закрывал.
Волфганг часто и подолгу стоял на веранде их корпуса, рассчитанного на пятерых кадетов, и смотрел вдаль. Особенно он любил время, когда солнце пряталось за горизонт, и синеву неба озаряло слабое мерцание первых звёзд.
— О чём вы думаете? — спросила как-то Исгерд, застав его в одиночестве в такой час.
Волфганг вздрогнул, и ледяная маска мгновенно укрыла его лицо.
— О вас, — обворожительно улыбнувшись, сказал он и повернулся к Исгерд.
«Враньё», — подумала девушка, и тут же у неё пропало желание продолжать разговор.
— Простите, что помешала, — поспешила она откланяться.
На следующее утро, когда Исгерд вышла привести себя в порядок — душ в корпусе был один на всех, к чему она привыкала с трудом, потому как видеть по утрам посторонних не любила — и столкнулась с Волфгангом в дверях.
— Мне показалось, что вчера мы поговорили не слишком удачно, — сказал тот.
— Даже не знаю, с чего вы так решили, — ответила Исгерд и попыталась протиснуться мимо него в душевую.
— Я хочу исправить ошибку. Нам с вами нужно лучше друг друга понять, — продолжил Волфганг.
Исгерд подняла бровь.
— Ну, хорошо, — признала она, — нам не стоит ссориться. Что вы предлагаете?
— Ничего особенного. Спускайтесь к завтраку на веранду. Там и поговорим.
Исгерд подняла бровь.
— Разве здесь подают завтрак в блок?
На губах Волфганга промелькнула насмешливая улыбка.
— Что-то вроде того.
Он отвесил Исгерд лёгкий поклон и наконец позволил ей пройти.
Когда Исгерд спустилась на первый этаж, Волфганг сидел на веранде и неторопливо потягивал чай
— Не люблю кофе, даже по утрам, — признался он. — А вам что принести?
— Можете смеяться, но мне нравится горячий шоколад. Впрочем, я не хочу вас утруждать.
— Никаких трудностей! Юки! — крикнул он.
В дверях показалась та самая девушка с миндалевидными глазами.
Исгерд внимательно наблюдала за происходящим и не торопилась себя выдавать, хотя в первое мгновение и испытала желание вскочить и хорошенько встряхнуть эту экзотическую красотку.
— Юки, горячего шоколада нам, — Волфганг обернулся к Исгерд, — что-нибудь ещё?
— На ваш выбор, мне всё равно.
Волфганг кивнул.
— Тогда яичницу. Найдёшь?
— Да, сэр, — Юки отвесила красивый церемониальный поклон, свойственный обитателям Нефритовых миров, и исчезла.
