Не меньше «Бурана» заинтересовала его и девушка, которая на нём прилетела.
«Исгерд Ларссон», — мысленно повторял Ролан, перекатывая имя на языке.
Об Исгерд толком никто и ничего не знал. Говорили, что её подбросили в дом госпожи Консула вместе с сестрой, когда обеим едва исполнился год. Говорили, что госпожа Консул очень её любит. Говорили, она обдумывает для воспитанницы династический брак — хотя Исгерд к числу аристократии не принадлежит.
«Не может не принадлежать», — думал Ролан, вспоминая безупречно правильные, как у искусно вырезанной статуи, черты лица. Впрочем, не походила Исгерд и на наследницу одного из Великих Домов — каждая семья тщательно следила, чтобы в детях проявлялся определённый типаж. Рейнхардты все, как на подбор, черноволосы и белокожи. Макалистеры хранили на себе печать огня. А Краузу, мягко говоря, не повезло — семья его старательно культивировала голубоглазый арийский типаж, в то время как он оказался «альбиносом наоборот» — чёрные волосы, синевато-серые глаза. Разумеется, лучший повод для сплетен трудно отыскать. Разумеется, Рейнхардт не мог удержаться, чтобы не сыграть на этом. Разумеется, ничего объяснять ему Ролан не стал – не видел смысла, хотя просто так оставить всё это не мог. В конце концов, Краузы так себя не ведут! Они не пасуют перед трудностями и не сносят покорно оскорблений. И подобно предкам, сражавшимся на стороне Гесории в войнах за Предел, Ролан решил доказать свою правоту делом, а не словами.
— Был бы фотон — я бы не проиграл, — пробормотал Ролан в который раз, не заметив, как открылась дверь, и на пороге показался его друг.
— Был бы фотон, — сказал Брант, усаживаясь в кресло у окна, — ты бы въехал в этот лансер на полном ускорении, и от твоей головы вообще ничего бы не осталось.
— И тебе привет, — согласился Ролан зло. — Ты, стало быть, с ними заодно?
Брант во всём окружении Ролана был единственным человеком, которому Крауз прощал и дурацкие шутки, и ещё более идиотские выходки.
Они с Брантом познакомились в раннем детстве, и обе семьи – Макалистеры и фон Краузы – всегда поощряли такую дружбу. Старшие братья Брандта часто наведывались на Аркан – в родную систему Ролана, и Брант всегда приезжал с ними. Рыжеволосый, как все Макалистеры, но такой же статный и высокий, как Ролан, Брандт как правило становился непременным участником всех проблем, которые фон Крауз наживал на свою голову. А зачастую своим творческим потенциалом добавлял к ним ещё столько же.
— Нет, просто я реалист, – ответил он.
— Ты оправдываешь то, что проиграл в карты мой фотон, вот и всё.
— Для друзей нельзя ничего жалеть! — Брант воздел палец к потолку в подтверждение своих слов. – Даже фотон.
Ролан промолчал, не желая вступать в бесполезный спор. Вздохнул.
— Что-нибудь новое произошло? — спросил он.
— Да, в общем-то, ничего. Расследование замяли. Рейнхардт ещё двое суток проведёт на губе. Тебе, наверное, засчитают дни, что ты торчишь в лазарете — хотя точно не скажу.
— А что насчёт Ларссон?
— А, — Брант самодовольно улыбнулся. — Видел её? Хороша?!
— Не по тебе, — с неожиданной для себя злостью отрезал Ролан. О том, что Брант пока что не пропустил ни одной юбки на Тардосе, знали все.
— Ещё бы, — улыбка на губах Макалистера стала только шире, — она приехала к Рейнхардту. Ларссон подселили к нему в блок. Вся Академия гудит.
Ролан не успел дослушать до конца, когда обнаружил, что пытается сесть, но растяжки ему не дают.
