– Бред какой-то. Зато мы можем определить вид. Лупа есть?
Марк не разделял ее спокойствия, он судорожно думал, что будет, когда яйца в кабинете начнут трещать так же как в лаборатории.
– Ты определяй. Я уверен, что ты справишься с этой непростой задачей. А я… Я буду уничтожать. Чутье мне подсказывает, что это не гуманитарная миссия.
Маруся взяла книгу и уселась в кресло. На самом деле ее никогда не интересовали насекомые, поэтому практику она честно прогуляла. Так что предстояло окунуться в мир энтомологии по самые уши. Сосредоточившись на рассматривании лапок, фасеточных глаз и ротового аппарата, она не заметила как прошел целый час. Когда Маруся оторвалась от определителя, то увидела, что профессор собрал скребком почти всю пробу со стен кабинета в четыре ведра и уже собирался идти за бензином.
– Ты с ума сошел? Нельзя вот так просто сжигать. Возможно, мы на пороге великого открытия.
– Нет, мы на пороге великой катастрофы. Поверь моему чутью, давай все сожжем к чертям, а?
– Предположим, что мы не устроим пожар, но что делать с мухами? Мы не можем их просто выпустить.
– Дустом.
Девушка покатилась со смеху.
– Ты еще ДДТ предложи. А знаешь ли ты, друг мой огнеупорный, что это вовсе не мухи? И даже не относятся к роду мух.
– А кто? Удиви. Подожди, сам угадаю. Стрекозы?
– Нет профессор, они никто. Некоторые черты их строения вообще сложно отнести к членистоногим.
– Я больше поверю, что ты не справилась с определением.
– Вот смотри – комнатная муха, за которую мы их приняли, относится к Роду – «Муха», Семейству – «Настоящие мухи», Отряд – «Двукрылые», Класс – «Насекомые», Тип – «Членистоногие», ну и Царство – «Животные». Пойдем от меньшего к большему, чтобы тебе было интереснее. На первый взгляд вроде бы муха как муха, но присмотрись, – Маша поднесла лупу, – на груди вместо четырех черных продольных полос спираль. Нет волосков, которые должны покрывать практически все тело. Но самое интересное – глаза! У большинства насекомых фасеточные глаза, они хорошо воспринимают свет и цвет, но плохо форму. А теперь взгляни. Они фасеточные, но движутся! – ученый практически прилип к лупе. – Не знаю как тебя, но меня от это зрелища немного подташнивает.
– Меня, если честно, больше интересует спираль. Такой окрас вообще не характерен для животного мира.
– Марк, это мелочь. Есть кое-что интереснее, – Маша поднесла лупу к лапке насекомого.
– Таак, – протянул профессор – лапка и что?
– Я уже сомневаюсь, что ты биолог, – усмехнулась девушка.
– Я экзобиолог и сейчас занимаюсь химическим строением возможной жизни на Марсе. Как бы банально это не звучало.
– Ок. Членики, – девушка взглядом указала на муху.
– Твою мать! Прости, пожалуйста.
Под лупой была гладкая, даже эластичная лапка, похожая скорее на конечность млекопитающего животного.
– Ты всех, что я поймал, осмотрела?
– Пока только эту.
Профессор взял в руки банку и стал вертеть из стороны в сторону.
– Лупу! – потребовал он.
Маша молча повиновалась. После короткой паузы, Марк победоносно улыбнулся.
– Забавно. Ты посмотри, а спираль-то, не мелочь, – он пальцем указал на грудку еще одной особи, на которой сверкал золотой треугольник. У третей оказался серебристый полумесяц. – Для такого близкого родства, уж больно сильное различие. Тем более, как я уже говорил, природа редко рисует эти символы сама, – он повернулся к Маше. – Я думаю, что ты нашла осколок теневой ДНК. Вопрос только в том, что мы будем с ним делать?
