Османская империя. Шесть столетий от возвышения до упадка. XIV–ХХ вв. - страница 23

Еще в 1335 году Мурад получил подтверждение своего статуса наследника Византийской империи с берегов Адриатики, когда республика Рагуза предложила ему подписать торговый договор. Это был первый из многих договоров, которые заключались между Османской империей и другими державами в последующие века. В обмен на значительную ежегодную дань жители Рагузы получили право торговать в империи и плавать в открытом море без помех со стороны османов. Договор был скреплен Мурадом, который не умел писать, отпечатком большого пальца. Таково было происхождение тугры, которое в каллиграфической форме сохранялось при каждом последующем султане в качестве официальной печати Османской династии.

Двадцатью годами позже Венеция и Генуя подписали договора с императором Византии, намереваясь защитить его от любых врагов, но исключая «Морат Бея и его турок». Генуэзцы дополнили этот документ официальным договором о дружбе с «великолепным и могущественным повелителем повелителей Моратибеем». Это, однако, не помешало им год спустя присоединиться к наступательному союзу «против этого турка, сына нечестивости и зла, врага Святого Креста, Морат Бея и его секты, которые пытаются столь ужасно атаковать «христианскую расу».

Мурад вел войну поочередно на двух фронтах, одном – в Европе и другом – в Азии. За наступлением на одном фронте, как правило, следовало продвижение на другом, с тем чтобы избежать опасности ведения войны одновременно на обоих фронтах. В Азии он хотел расширить и обезопасить свою власть за счет владений других турецких князей из внутренних районов страны. Решение этой задачи облегчалось по мере роста силы и престижа расширяющихся приграничных владений гази. После захвата Ангоры, что в центре Анатолии, на втором году правления Мурад сконцентрировал свои силы главным образом в Европе. Он здраво рассудил, что только при поддержке людских и материальных ресурсов Балкан и их ассимилированного христианского элемента он может быть уверенным в ассимиляции Малой Азии. Более того, он прекрасно осознавал, что угроза со стороны стоящего перед ним христианского мира остается большей, чем любая угроза со стороны мусульманских элементов у него в тылу. Но в данной обстановке перспектива любого Крестового похода на Балканах существенно уменьшилась. Южные славяне были в ссоре с венграми; в Сербии царила анархия; в Болгарии не хватало лидеров; а Византию раздирали на части династические распри. Кроме того, армия Мурада постоянно пополнялась за счет воинских контингентов, выделять которые султану были обязаны попавшие в вассальную зависимость христианские князья. И после покорения им Македонии (вслед за Фракией и Южной Болгарией) Мурад почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы перебросить силы из Европы в Азию.

В действительности он смог достичь своих предварительных целей в Малой Азии без военных действий. Большая часть анатолийского бейлика Гермиян, соседствующего с владениями османов, вместе со стратегически важным городом Кютахья была гарантирована ему женитьбой в Бурсе его сына Баязида на дочери эмира, за которой давали богатое территориальное приданое. Церемония бракосочетания отличалась великолепием, чуждым традициям более простых османских предков Мурада, но очень похожим на традиции византийского двора. После этого Мурад приобрел территорию в Хамиде, что между Гермияном и государством Карамания, купив ее у местного эмира, который считал, что османская оккупация Кютахьи угрожает его безопасности. За территорию Текке, расположенную южнее, Мураду пришлось воевать. Но он ограничился захватом нагорий вокруг озерной части региона, оставив местному эмиру южные долины и низины между Тавром и Средиземным морем.