А вот преследуемые неандертальцы, спасавшие свою жизнь, массово просочились сквозь лесную и горную преграду и постепенно заселили всю Африку ниже экватора и не только ее. Метисация происходила и здесь, однако в основном уже не с кроманьонцами, а с собственными далекими предками, в том числе с архантропами (быть может, с питекантропами, синхронное житие которых с неандертальцами – установленный наукой факт)117. В результате чего и возникла негроидная раса.
Отголоски той давней проторасовой, а затем и расовой войны красной нитью отслеживаются во всей истории вплоть до наших дней. Они проявлялись, например, в регулярном порабощении белыми черных с шестого тысячелетия до н. э. еще в древней Африке, а позднее в Индии и т. д. вплоть до XX века.
Нестираемый след от таких событий остался и в этнопсихологии. Исследование политолога Роберта Путмана из Гарвардского университета118 показало, что расово-этническая неоднородность в социуме оказывает негативное влияние на доверие его членов друг к другу. (Исследование проводилось на обширном материале в Лос-Анжелесе, а также в штате Южная Дакота.) Более того, в смешанном по этническому составу сообществе его члены не только не доверяют несхожим с ними по внешности и культуре, но также меньше доверяют людям, которые внешне похожи на них. Ничего удивительного.
Проторасы и расогенез
Есть ошибочное мнение, якобы «ни о какой преемственности между неандертальцами и негроидами речь идти категорически не может», в то время как факт метисации между кроманьонцем и неандертальцем сегодня уже общепризнан. Знаменитый Сванте Паабо, установивший по анализу ДНК, что неандерталец вовсе не был предком нынешнего Homo Sapiens, установил также, что небольшое межвидовое скрещивание между человеком разумным и неандертальцем имело-таки место, иначе Y-хромосома не изменялась бы. Специалист по изучению неандертальцев из Вашингтонского университета в Сент-Луисе доктор Эрик Тринкаус также уверен, что часть генов неандертальца досталась современным людям. Но ведь такая метисация шла не только в Европе, но также – и дольше и интенсивнее всего – именно в Африке (Северной). Выходит, преемственность у неандертальцев с европеоидами – возможна, а с негроидами – нет? Это почему же? Чем негроиды провинились, что им отказывают в равных возможностях? Вот это и есть расизм в дурном смысле слова!
Наша гипотеза куда политкорректней. Смешение кроманьонца и неандертальца происходило и в Европе, и в Африке. Но соотношение господствующих типов (и доминантных генов) было при этом различным. В результате чего в Европе остался белый кроманьонец с неандертальской примесью, а в Африке – черный неандерталец с примесью кроманьонца. В этом различии все дело! Тысячелетиями затем происходили реверсия доминантной и вытеснение чужеродной рецессивной генетики: неандертальской у кроманьонца, кроманьонской у неандертальца.
Результат: европеоиды в Европе, негроиды в Африке, а гибридная раса, в лице многих этносов с причудливыми комбинациями расовых признаков, – на периферии проторас, в пограничной зоне наиболее долгого и активного смешения: в Передней Азии, Средиземноморье и Северной Африке. Просто и ясно.
Впрочем, в расогенезе негроидов приняли участие не только неандертальцы и кроманьонцы, пришедшие из Европы. В Африке хватало и своего природного материала (гоминид). Но ведь и сам неандерталец не был чужим на «черном континенте».
