Более подробно следует остановиться на строении статей Особенной части. В науке принято классифицировать отдельные структурные элементы статей – как диспозиции, так и санкции. Следует отметить, что иногда подобные классификации предпринимаются в отношении не статей, а уголовно-правовых норм Особенной части[286]. Полагаю, что это не может быть признано верным, поскольку, хотя уголовный закон и является формой выражения уголовного права, статья уголовного закона не совпадает с уголовно-правовой нормой (см. об этом в § 3).
Диспозицией статьи Особенной части называется та часть статьи уголовного закона, в которой описываются признаки конкретного состава преступления или указывается на него. Думаю, именно потому, что далеко не во всех статьях формулируется определение преступного деяния, иногда оно просто называется, неточным следует признать понятие диспозиции статьи, сформулированное А. В. Наумовым: «Диспозицией называется часть статьи Особенной части, содержащая определение предусмотренного преступного деяния»[287].
В науке уголовного права обычно выделяют 4 вида диспозиции статей Особенной части: простую, описательную, ссылочную и бланкетную[288], не указывая, по каким признакам или основаниям проводится это выделение[289]. Между тем, основания для классификации и выделения названных видов диспозиций – разные[290], и, например, простые диспозиции могут быть одновременно ссылочными (ст. 205-1 УК); описательно-ссылочными (ч. 1 ст. 117 УК) или бланкетными (ст. 247 УК), и т. д.[291]
Соответственно возможны несколько самостоятельных видов классификации диспозиций.
1. В зависимости от способов изложения информации в диспозиции, они делятся на простые[292] и описательные.
В простой диспозиции преступление лишь называется, его признаки не раскрываются. Простыми являются диспозиции ст. 126, 241, 353 УК и др.
Простая диспозиция, как правило, употребляется тогда, когда термины, обозначающие преступление, общедоступны и понятны. Иначе думает А. В. Наумов, указывающий, что «простые диспозиции – это чаще всего дефект законодательной техники, и законодатель в принципе должен отказаться от таких диспозиций уголовного закона»[293]. В ряде случаев с этим, видимо, следует согласиться, поскольку развернутое определение состава преступления в законе облегчает правоприменение и служит единообразному применению уголовного закона. В то же время вряд ли расшифровка требуется в каждом случае: это, во-первых, перегрузит уголовный закон, и, во-вторых, отнюдь не приведет к полному отсутствию практических ошибок, поскольку за ними стоят люди, которым свойственно ошибаться.
Описательная диспозиция, которая, по мнению ученых, является основным видом диспозиций[294], не только называет преступление, но и раскрывает все или некоторые его признаки, позволяющие отграничить этот состав преступления от других, а также от непреступных действий. К описательным относятся диспозиции ст. 105, 129, 130 УК и др.[295]
А. В. Наумов выделяет в зависимости от способа формулирования уголовно-правовых запретов еще и казуистические и абстрактные диспозиции[296]. Первые характеризуются тем, что в законе указывается предельное количество конкретных ситуаций (например, ч. 1 ст. 296 УК); во-вторых есть предельное обобщение признаков, при помощи которых сформулировано уголовно-правовое предписание (ст. 329 УК)
