8. Глава 5
Он резко вывернул руль, разворачивая машину. Что за страсть к экстремальной езде? Но надо было признать, что водил он отлично. Машина была с механической коробкой передач, но глядя на то, как быстро и уверенно его руки дергают рычаг, поворачивают руль, можно было залюбоваться.
— Куда мы едем?
Он неопределенно дернул плечом, не спеша с ответом. Я вздохнула и отвернулась к окну. Ну не хочет отвечать и не надо. Все равно мне деваться некуда. Без амулета я даже попутку не поймаю, чтобы вернуться к отцу.
Хотя… у меня же теперь есть немного денег!
Вспомнилось, как Яр вступился за меня в зале перед облившей меня коктейлем девушкой, и я невольно улыбнулась той теплоте внутри, что отозвалась на воспоминания.
— Едем туда, где собираются низшие, — неожиданно произнес Ярослав. — Не обещаю, что мы что-то найдем, но хотя бы попробуем.
— В плане? В какой-то бар или куда?
— Нет. Я говорю про притоны для низших. Ты же сама знаешь, что для жизни, кроме обычной еды, им всем нужна энергетическая подпитка.
Хм. Разумеется, я слышала про притоны. Низшая нечисть всегда выбирала для жизни места, где пересекались естественные магические потоки. Выбора не было.
«Им всем…» Ярославу правильнее было бы сказать «вам всем». Потому что я тоже была низшей и тоже нуждалась в чужой энергии.
Проще всего было напитаться ею, находясь рядом с людьми. Но в том-то и таилась жестокая насмешка провидения, что люди низших рядом с собой не выносили. Потому-то и приходилось икать подобные места силы либо пробиваться в услужение к кому-нибудь из высших, которые тоже могли служить источником подпитки.
Сам вид потребляемой энергии различался от нечисти к нечисти. Кто-то питался гневом, кто-то страхом, кто-то похотью, темными секретами, горячими желаниями, сколько видов, столько и предпочтений. Тот вид, к которому относилась я, умел улавливать чужие желания и насыщаться ими. Усиливать или ослаблять в других людях их доминирующую страсть.
Вот только с амулетом я и думать забыла о темном голоде. День в университете среди обуреваемых гормонами студентов — и резерв наполнялся сам собой.
Я тяжело вздохнула.
— И где у нас в городе есть пересечение этих… потоков? — вполне могло случиться, что без амулета мне самой придется теперь занять место среди тех, кто там обитает.
— За Машиностроительным заводом, в сторону озера, сразу за городом…
— Там от озера одно название, болотина же одна, — фыркнула я. — Правда, оно же вроде в черту города входит? Давно уже. Ты про то, что за парком Победы?
— Меня какое-то время не было в городе, так что я могу ошибаться. — Мужчина как-то странно смутился.
— Насколько давно? — Я нахмурилась, припоминая все странные оговорки, которые он делал. — Ты ведь не из «Теневерса» приехал? — вопрос вырвался сам собой.
«Ну и зачем спросила? Вот скажет он «да», что будешь делать? Попросишь машину остановить и выйдешь?» — тут же отругала я саму себя.
И, тем не менее, ответа я ждала, затаив дыхание.
— Нет. — На его губах мелькнула странная улыбка.
Я постаралась, чтобы он не заметил моего облегченного выдоха.
Все же «Теневерс» неспроста называют страшным местом. Тюрьма для самых опасных преступников среди нечисти, и она ломает их. Оказаться там даже на полгода-год — целое испытание для психики.
С другой стороны, и абы кого туда не отправляют. Маленькие нарушения предусматривают менее строгие меры наказания: штрафы, домашний арест, исправительные работы. Если же тебя упекли в «Теневерс» — ты должен был сделать что-то сверх.
