Я захлопнула крышку чемодана и пребывала в процессе прижимания ее мягким местом, пытаясь защелкнуть замок, когда звякнул дверной звонок. Я бы вообще его не услышала, но в тот момент треки на моем компакт-диске менялись с «Ватерлоо» на «SOS», поэтому на миг в наушниках возникло затишье. Я посмотрела в глазок и быстро отступила, в надежде, что Джек меня не видел.
– Я слышал вас, Мелли. Вам придется меня впустить.
– Вы опоздали, – сказала я. – И прекратите называть меня Мелли. Меня зовут Мелани.
– Неправда. Вы просили меня прийти сегодня вечером, чтобы помочь перевезти часть ваших вещей в дом. Вот я и пришел.
– Тем не менее вы опоздали. В это время я ложусь спать и уже надела пижаму. Для большинства людей вечер заканчивается в девять часов. Сейчас официально уже не вечер, а ночь.
– Но сейчас всего девять часов.
– Верно. И я готовлюсь ко сну.
С другой стороны двери донесся легкий удар; я представила, как Джек боднул лбом дверной косяк.
– Сегодня я провел кое-какое исследование, мне кажется, вам будет интересно услышать о нем.
Я замерла в нерешительности.
– Мы могли бы где-нибудь заказать десерт, а я тем временем вам все расскажу.
– Десерт? – Я притворилась, будто взвешиваю варианты. – Ну, хорошо. – Быстро стерев с лица рукавом розового махрового халата увлажняющую маску, я открыла дверь. – А на обратном пути можно будет закинуть мои чемоданы.
Джек с притворным ужасом посмотрел на мой халат и пушистые домашние тапочки.
– Знаете, вам не нужно было одеваться ради меня.
– Я в это время ложусь спать, или вы забыли?
Он недоуменно поднял брови.
– В таком случае мы могли бы просто остаться у вас.
Я встала и подбоченилась.
– Вы умеете разговаривать с женщиной, обходясь при этом без сексуальных намеков? Такие комментарии, как этот, перечеркивают все ваши шансы на серьезные отношения с ней.
Его улыбка осталась на лице, а вот огонек в глазах на миг потускнел.
– Сходил, посмотрел, купил футболку, большое спасибо. Повторным выступлением не интересуюсь.
Все понятно, – подумала я про себя. – Испорченный товар. Еще одна причина держаться подальше от Джека Тренхольма.
Он покосился на динамики, которые я поставила в углу гостиной, и прищурился.
– Что это за странные звуки?
– Это «АББА».
– «АББА»?
– Эта группа продала альбомов больше, чем «Битлз». Но, похоже, вы не слышали ни о тех, ни о других.
Джек почесал подбородок.
– Знаком с обеими группами. Просто в последний раз я слышал их песню, сидя на заднем сиденье машины, когда мама слушала свои записи на пленочных кассетах.
Я подошла к стереосистеме и выключила ее.
– Тогда не будем тратить хорошую музыку ради равнодушных ушей. – Я направилась в спальню. – Одну минутку. Сейчас переоденусь.
– Только не сильно, – крикнул он вслед. – Вы мне даже нравитесь в таком виде.
Я нарочно не стала оборачиваться, чтобы он не видел моей улыбки.
Когда я вернулась, он расположился на моем черном кожаном диване и, положив ноги на стеклянный журнальный столик, листал последний номер журнала «Сайколоджи Тудей». Я поставила перед Джеком чемоданы и шлепнула его по ботинкам.
– Живо уберите!
– Слушаюсь, мэм, – сказал он, убирая ноги со стола и вставая. – Лично для меня слишком заумно, – добавил он, поднимая журнал.
Взяв журнал у него из рук, я вернула его на кофейный столик, аккуратно положив на стопку из трех других.
– Софи почему-то решила осчастливить меня годовой подпиской. Я использую их в качестве украшения журнального столика.
