Мне было неловко злоупотреблять её добротой и хорошим ко мне отношением, но я понимал, что без лекарства мне не справиться – у меня первый допрашиваемый, а я уже весь извёлся от боли и думать о деле не в состоянии. Я бы, не колеблясь, напряг Клода, но он в соседней комнате беседовал с уборщицей, которая «заботливо» смыла все улики с места вероятного преступления. От дела парня отрывать нельзя.
Напарница быстро вернулась.
– Вот! Мне что-то дали… Это глит. Секретарь мэра сказал – снимает любую боль, – Вэя протянула мне маленькую коробочку, до краёв наполненную серым, как пепел, порошком. Я осторожно понюхал – меня чуть не стошнило!
– А у тебя кун исправен? Он точно понял, что голова должна просто перестать болеть, а не отвалиться?
– Конечно! – засмеялась Вэя. – Только разведите в тёплой жидкости. Я Вам подогрела немного воды.
– Спасибо, милая! – я бухнул в пакет с водой содержимое коробочки и с наслаждением высосал всё до капли.
На вкус «пепел» оказался гораздо лучше, чем по запаху. Я притих, ожидая результат… Секунд через двадцать почувствовал, как извилины в моём мозгу распрямляются, а голова становится большой и лёгкой. «Только бы не отрава!» – скользнула мысль и тотчас растворилась вместе с болью в ни с чем не сравнимом облегчении.
– Вэя, если нетрудно, пойди ещё попроси – я заплачу, сколько скажут. Что-то мне подсказывает, что «волшебный порошок» ещё пригодится.
Девушка ушла, а я заметил, что Тидб всё это время внимательно наблюдает за моими манипуляциями с порошком. Внезапно сулунец разразился целой тирадой:
– Человек. Пропал. Глит, – громогласно раздалось из куна.
Весьма странный перевод.
– Вы уверяете, что человек пропал после того, как выпил это лекарство? Вы сами видели или он Вам сказал? Вы меня дурачили, когда я предположил, что Вы редко общались с Робертом? Всё кивали-кивали… Не боитесь, что голова оторвётся, если будете всё время со мной соглашаться?
– Оторвёте голову? – ужаснулся сулунец и вцепился в подлокотники кресла.
– Да нет же… Чёрт! Что с переводчиком?
Я постучал по запястью с куном, потряс рукой. В комнату вошла Вэя с увесистым баулом.
– Дали бесплатно, сколько смогла унести. Мэр лично распорядился. Сказал – надо будет, ещё выделят.
– Ого! Вот спасибо!
– Да ничего… Мне нетрудно… А у Вас теперь и рука болит?
– Нет. Кун, гад, барахлит. Что-то такое вещает, что бедный комендант уже подумал, будто я его собираюсь на месте порешить.
– Давайте моим попробуем.
– Угу! Спроси, где он был в день исчезновения человека? Только именно так – ГДЕ БЫЛ, а не БЫЛ ЛИ на рабочем месте. Я уже спрашивал – он согласился, что был.
– Тидб, где Вы были в тот день, когда пропал человек по имени Роберт?
Не меняя испуганного выражения лица, сулунец часто закивал.
– Ян, что это с ним?
– А это он так на все слова реагирует, не только на вопросы. Ну, не могут же у нас у обоих враз испортиться средства связи. Ты же только что с администрацией говорила.
– Наверное, он специально так себя ведёт – вводит нас в заблуждение. Что-то знает и притворяется деревенским дурачком…
– Да не похож он на симулянта – вон как испугался, когда про оторванную голову услышал. Подозреваю самое худшее – наш переводчик «знает» только официальный городской язык.
– Аборигены что – говорят на разных языках?
– Вэя, я ведь давал вам с Клодом запись о планете?
– Давали…
– Понятно – не смотрели. Так вот – горожане и деревенские говорят на мало похожих языках.
