Остановка во мне – доказательством просит - страница 11

Только под своды театра и жизни

Ты не ступаешь актёрской приметой,

Чтобы учить городские могилы поэту.

Жив ли герой и откуда за право

Ты не умеючи смыслом торгуешь,

Ждёшь под развалами месяца ада

Свой искромётный источник о чувствах.

На люди вынес свой мира источник,

Стал божеством и от этого прочит

Твой сумасшедший картины реальный -

Ужас прийти за мечтой о любви.

Грозно не выеден слабой моралью,

Слёг в идеальности нового чуда,

Где за торги под судьбой не оставил

Пламя поэта и верности скуку.

Странной основой ты ждёшь это утро

В призрачной метке спустившихся писем,

Но из театра не вышел, как чудо -

Твой историчности странный обычай.

Слёг в истончённом порыве от счастья

Времени в городе слов о приличие,

Стал идеальному возрасту правилом -

Сном сумасшедшей причины в наитии.

Был за поэтом, как раб на истории,

Чёрной обношенной прозой в предчувствии,

Словно сошёл ты с ума от приличия

В этом прямом, утолённом бесчувствии.

На обеденный стол я сложу

Субъективные строчки к еде,

Чтобы думать о численном дне,

Без которого сном дорожу..

Что неявный уставился вдаль -

Опрометчивый ворон над днём,

То не видно им душу и шлёт

Истощение прошлым на гнёте.

Будут письменным образам тьмы

Расточённые облики ждать

До обратного вымысла в них,

От которых не видят ту страсть.

Что на стол я сегодня кладу

И обеденный встретив мотив -

Ты не знаешь его, как одну

Исторической пользы звезду.

Субъективное пламя горит

Под изношенный временем стиль

И об этом внутри говорит,

Чтобы думать над строчкой по ним

Истощением прошлого в стих,

На которым ты снова сложил -

Эту вольность у ворона вниз

И над пищей судьбы – проложил.

Стоишь потупив взгляд – пути назад,

Чернеет новый день над головой,

За тусклым словом близится прибой

И славы довод видеть под рассвет.

Шатаешься на утреннем снегу

Почтившей слабости из века на бегу,

О том, чтоб думать мыслью иногда,

Приличествуя мысленно в дорогу.

Нельзя унять проблемы вдалеке,

А смерть расположить в одной руке,

Коль скоро мысли льются о нутро,

Приличествуя смелости в душе.

Спустился думать вечностью в метро

И там спросил о слове неприкаянном,

Чтоб ветром стать над личностью одной

И улететь помятым сердцем вдаль.

Туда, где смерти виден силуэт,

Её покорный уровень на взгляд,

Чтоб говорить приличествуя в ряд

Судьбе из толка будущего в нас.

Ты не желаешь думать о плохом,

Иметь спонтанный уровень наград,

Чтоб душу ворошить над этим сном

И снова оправдать искусством взгляд.

Туда, где нет искомого лица,

За вечностью из смерти без тебя,

Где нет усталой повести в любви,

А только шлют судьбе одни дожди -

Причины жизни думать вдалеке,

Чтоб ночью ждать искусственно умом

И в этом теле робостью ища -

Приличествовать смерти над нутром.

Не слышно шум колёс и на огне

Не виден дух костра, свободы в ряд,

Не знает о любви на этот раз -

Природа душ дороги в никуда..

Чтоб стало жить по роскоши своей

Нетленно мило в прошлом и тогда

Ты будешь жив на шуме от огней,

Им форму слов ревнуя в никуда.

Зачатый довод в смерти на тебе

Не знает час от роскоши умом,

Он только виден боли на огне

И сам не тронет риском под углом.

Свою свободу вышел там терять,

Имея пользы численную власть,

Чтоб думать об обыденности нам

И в этом призраке за участью ходить.

Дорога в путь исчезла за углом,

Не видно смерти прошлого опять,

А ты стоишь ей в мире на потом,

Чтоб душу в жизни снова познавать.

Дороги той не властвует мотив,