Остановка во мне – доказательством просит - страница 17

В культуре смысла подлинной души.

Они столпились мантией у прав,

Одержат стилю телефонных прав

Свою свободу мира сквозь беду

И личный казус сердца на виду.

Ты позвонишь из целого меча

Искусства взгляда – миром сгоряча,

А сам им будешь подлинно расти

И жить в среде от мысли проводной.

Но этот мир нетленный и родной,

Он жив пока идёт у хода чисел

Тот провод счастья мысли неземной

Сквозь бытный диалог и воли такт.

Однако, склонна понимать твоя

Фатальная примером былина

Достаток чувства в призме от людей -

То мир беспроводной идеи

Кружит искусной волей и тащить

Не нужно жизни провод – на себе,

А только можно пафосом – душить

Искусство слова в памяти о нас.

Но дом ты открываешь, словно жизнь

И путь по телефонной мостовой

Не пройден сквозь изысканный мотив,

Он ждёт свой обязательный гнедой

Источник прав и жизнью – не один,

Но был за номер поднят этот мир,

Что позвонил в чутье оскомины на пядь

И жизнь его нетленно смыла память.

Остался только номер – проводник

И с ним ты был готов, опять поник,

Что сны в чутье от боли проводной,

Где ждёт тебя твой дом в душе одной.

Везде сердобольный урок,

Он ищет претензии мне,

Главное, чтобы не в срок

Ты уложился в вине.

Этому слову понять

Трудно идиллии вне,

Кто под системой опять

Гнётся над словом в войне.

Главное, чтобы не мне

Исподволь плыли глаза,

Ночью увидев восторг

В небо указывал Бог,

Главное, чтобы не стал

Этим упором в душе

Ты ощущать, словно дым

Пищу их вечного сна.

Утром не брезжит впотьмах

Нервами держит сквозь тьму,

Главное, чтобы не мы -

Видели эту войну,

В сердце дрожа о словах,

В мире искусства дрожа,

Главное, чтобы не страх

В вечном покорстве рожал

Смертью изношенный стыд,

Время на подлинной мгле,

Главное, чтобы в глазах

Видели сердцем во тьме

Тот сердобольный урок,

В стиле которого мы

Стали теперь не от строк

Правдой под словом в вине.

Смыслом из времени впрок,

Словно дождались из тьмы

Главного времени в срок

И от того, от которого жили -

Были не этой войной

Будней в причине их сил,

Слёз от стремления жить

В частном упорстве от жил

Подлого слова под прах

Личности, в теле от грёз,

Где от искусства ты рос

И над причиной войны – видел день.

По тонкой впадине и тень

Казалась вымышленным сном,

Ты осуждал искать любви

Искусственную жалость,

То, что казалось в сердце – ей

Блистало ложью и вокруг

Ты открывал коварный день,

А сам испытывал разлуку.

Повёл рукой и стал умом

Различия потёмков на любви,

Развития утопии во сне

И блажи истины на этом.

Но звонкий тон манер

В разоблачителе силён,

Он склонен обнажать любовь

В искусство ли, но осторожно,

Делить фатальную игру

На половину от того,

Кто умер перед бытием,

А кто ещё не мыслит тут

Прощальный трепет и уют,

Чтоб белым утром принимать

Судьбы могилы за любовь

И этим сердцем – управлять.

Ты стал шатром его причуд,

Завесой пользы и печали,

Тобой не мир искал приют,

А только звери одичали,

Когда ты манией с плеча

Искал полуденную робу,

То в сердце думая, то им

Расплачивая мести пробу.

Ты выжил этим над умом

В разоблачителе из ножен,

Стоящих возле сбруй и рот,

Не обнажая грубый торг,

Твой меры фарс и диалект

Не знал портрет судьбы безумней,

Чем это право от людей

И месть искусственного чувства.

Но был в тебе один испуг,

Ты равен счастью, как и мы,

Становишься умом разлук

И понимаешь час от тьмы,

Где ей стоишь и ровен век,

Что обличил судьбы игру,

Ведь это просто человек,

Его искусственного шага глубина.

От раздолья ушла на уме