- Ой! Лучше б роллы отправил! Бестолковый!
Маринка потягиваясь направляется к дивану.
- Молча завидуй, неудачница! – усмехаюсь ей в след. - Твой тебе даже цветочка не отправил.
Маринка тихо смеется.
- Мой бы мне пельменей с мазиком в ашановском пакете передал. Видела же сама, какой из него романтик. Как он мне предложение сегодня сделал, а! Круто, да? Не каждой женщине такое услышать посчастливится.
Я прикрываю рот рукой и пару секунд громко смеюсь.
- На твоем месте я бы стерла себе память, что б никогда, ни при каких обстоятельствах не вспоминать этот день.
Мы с Маринкой давимся от смеха.
- Блин… - тянет подруга. – Зря я про пельмени вспомнила. Сейчас смотрю на твои цветы и вижу не бутоны роз, а пельмени. Есть хочу.
- Дуреха беременная! – Улыбаюсь. – Ну пойдем.
Марина удивленно уставилась на меня.
- Куда?
Я закатываю глаза. Надо поменьше общаться с этой особой. Похоже это заразно.
- Пельмени варить, Марина! Если ты, как коза из того мультика на мои бутоны накинешься…
Маринка хихикает и спешит на кухню.
А я улыбаюсь.
Лечение маме оплатил, алкашей за решетку засадил, цветы мне отправил…
Вот как теперь злиться на него?
6. Глава 6
Андрей
- Прости, что дернула тебя после рабочего дня. Ужинать будешь? – Света обнимает себя и опирается на шкаф в прихожей. Как всегда торчит у мамы. Вышла встретить меня. Вижу, переживает, что планы мои сорвала.
- Ты почему не дома? Время много уже. - Снимаю пиджак и вешаю его в шкаф. Расслабляю пару пуговиц на рубашке. Устал. Ненавижу такие вечера.
Сестра громко вздыхает.
- Не могу, Андрей… - Прижимается ко мне, носом утыкается в грудь и… Блядь! Содрогается от тихих рыданий.
Обнимаю. К себе прижимаю. Месиво внутри. Тяжело.
- Свет… Не надо!
- Андрей, прости… Я очень сильно люблю вас… Прости, что я так… Я так переживаю… Я уже не понимаю, что будет дальше… Как мы жить теперь будем с этим?
- Све-ет! – Отстраняю сестру. – Возьми себя в руки. Я тоже тебя очень люблю и мне очень больно смотреть на тебя в таком состоянии. Маме нельзя переживать. Помнишь же?
Светка слезы быстро вытирает.
Помню в юности много фейсов я попортил из-за этой девчонки. Не люблю, когда она плачет. Самому хреново становится.
На часах половина второго. Долго я ездил сегодня.
Мы заходим на кухню. Я устало падаю на свободный стул, откидываюсь на спинку, голову запрокидываю назад и глаза закрываю. Мыслями к Карамельке своей уношусь. Разозлилась. Обиделась. Ножкой топнула…
Ну ничего. Завтра спрашивать не буду. Приеду. Надеюсь сегодняшний букет смягчит мое падение.
Света суетится. На стол накрывает.
- Андрей, ты ужинай. Чего задумался?
Я долго на сестру смотрю. Света на меня. Не дышит.
- Све-ет… - тяну дружелюбно. – Дыши.
Света сглатывает слезы. Губу закусывает и улыбается.
- Лошарой хоть пару раз меня назови, что ли… Что бы я понял, что ты здорова.
Сестра тихо смеется.
- Мама давно легла? Как она? – Спрашиваю осторожно.
У нас сейчас в семье, все словно по дощечке ходят. Слова лишнего друг другу не говорим. Маме особенно. Сдала она немного у нас.
- Мама получше. Сегодня я даже уговорила сериал посмотреть ее любимый. Погулять съездили вместе с ребятами в парк.
- А как… - слова застревают в горле. До сих пор не могу принять. Очень стараюсь, но… Блядь! Целый месяц прошел, а принять не получается.
- Все в порядке. – Светка сжимает мою руку. Знает, что болит. Знает, что сворачивать эти дежурные вопросы надо.
