После перерыва мы начали изучать виды кристаллических решёток и попали в такие дебри, выбираться из которых нам придётся ещё долго. Если я не успею проснуться к следующему занятию, просто продолжу читать курс по основам химии. Мои юные гении знают, что такое щелочь и кислота, но хитрости обращения с этими классами веществ им ещё предстоит постичь. А магия, подозреваю, куда сложнее. Так что нам до неё ещё идти и идти.
– А чего-нибудь вроде алхимии у вас нет? – полюбопытствовала я.
– Была, – ответили мне, – но три года назад, и мы просто смешивали разные растворы, – добавили, глядя пронзительно честными глазами. Я пообещала, что обязательно познакомлюсь с их преподавателем-алхимиком. А то что это за безобразие такое.
Был во всём этом и приятный момент. Студенты уходили от меня не такими скептиками, какими пришли сюда. Парочка даже осталась, чтобы задать вопросы (среди них был в том числе Вилсон, тот самый главный смельчак). И я в очередной раз повторила то, что самой мне казалось очевидным.
И все-таки интересно, как эти несчастные кристаллы присобачить к магии. Есть у них тут лаборатории или что-то типа того? Изучила бы на досуге… Хотя какие мне лаборатории, взглянуть бы для начала на саму магию – осознать, в чем заключается её суть.
Я уходила последней, прихватив с собой листочек, исписанный знакомыми-чужими буквами. А аудиторию мне нужно закрывать? На столе ключей не обнаружилось. И Ирмалинда, насколько помню, с дверью ничего не делала. Оставлю, наверное, так… Вдруг вот-вот придёт следующий преподаватель и новая партия студентов.
Захлопнула дверь, замерла на мгновение, сама не знаю, почему. И только потом заметила тёмное пятно справа от себя. Повернулась – и взглядом столкнулась с Гетбером.
– Здравствуйте, таинственная незнакомка, – поприветствовал меня он. Сегодня рубашка на нём была бордовая, но все остальные предметы гардероба остались прежними. – Слышал, у вас сегодня было первое занятие. И как оно?
Я колебалась – стоит ли с ним говорить? Но все-таки вежливость оказалась сильнее, и промолчать я не смогла:
– Всё неплохо, сту… академисты умные и целеустремленные, но им очень не хватает основы, базовых знаний, поэтому приходится начинать всё практически с нуля. Но, думаю, мы справимся… А вы, случаем, не алхимию преподаете?
– Случаем, нет, – ответил Гетбер, не переставая внимательно смотреть на меня. – У вас есть следующая лекция?
– Если бы была, думаю, меня об этом бы предупредили. Я пока не знаю своего точного расписания.
Вы на неё посмотрите – разговаривает так уверенно, будто и впрямь заделалась преподавательницей колдовства. Не забыть бы этот чудной сон, с коллегами поделюсь на обеде, если вдруг осмелюсь заговорить… Моим коллегам лишь бы о чем поболтать, а тут они тем более найдут, что обсудить.
– У меня тоже нет. Не желаете прогуляться? Я чувствую себя виноватым – сорвал вашу вчерашнюю экскурсию. Феранта вернулась спустя минуту после того, как ушла вместе с вами. Слишком ответственна. Хотя ответственность – не всегда хорошо, или, по крайней мере, не для всех…
Он разговорчив. Это радует. Вдруг получится выведать что-то интересное? Да и когда ещё выпадет шанс поговорить с кем-то… кем-то таким?
– Я все-таки не отказался бы узнать, как вас зовут, – заметил Гетбер, когда мы двинулись вдоль коридора. Со стороны, наверное, могло показаться, будто он – суровый профессор, а я – косячная студентка, прижимаю к себе листок, как щит, но какова цена щита, сделанного из бумаги? – Поскольку вам моё имя известно. Не люблю, когда мои собеседники обладают надо мной неким преимуществом.
