Не знаю, какое мне до этого дело. Если бы было так важно казаться своей, Даниил наверняка сказал бы мне. Да и вообще, не факт, что в этом безмолвном и на первый взгляд невидном противостоянии мне выгоднее быть на его стороне. Но почему-то всё равно так спокойнее.
Даниил садится рядом и, наконец, перестаёт меня касаться. Не скажу, что так легче. Но странно, когда он обнимал меня за талию, держал под руку, порой поглаживал пальцами, – я воспринимала это слишком естественно. Толком не сосредотачивалась на этом, если только в начале. Быстро привыкла. Наверное, отвлекали другие переживания. Но теперь, когда он отпустил, я почему-то всё ещё чувствую его тепло, и даже приятную тяжесть его руки. Словно какое-то полу прикосновение, отголосок…
Я на время застываю, не понимая свои ощущения и ход мыслей. Приятную? Да, Даниил красив, да, хорошо играет и да, умеет касаться… Причём даже в таких, казалось бы, безобидных тактильных моментах. Но я не какая-то дурочка, чтобы растекаться от этого лужицей. Видимо, сказываются нервы.
Даниил быстро понимает, что у меня проблемы с ориентированием во всей этой экзотике. Он в ненавязчивом разговоре поясняет мне, что есть что. Умудряется делать это так, чтобы не было ощущения подсказки. Просто разговор, жизненные воспоминания, шуточки и тому подобное.
Я подыгрываю слишком машинально. Почти даже естественно. Наверное, лучше, чем за весь вечер, вместе взятый. Улыбаюсь, делаю выбор.
Да и со столовыми предметами проще. Даниил сразу начинает есть, как вздумается, игнорируя кучу ложек, вилок и ножей. И я быстро понимаю, что его жена, наверное, тоже не будет заморачиваться этикетом, пусть даже в таком обществе. Этого человека не заключить в рамки, и логично, что партнёршу он выбрал себе под стать.
Она улыбается мне. Заглядывает в глаза и смеётся над какой-то моей шуткой. Сидит слишком рядом, иногда невольно касаясь сгиба моего локтя, что-то говорит и ест. Несколько раз поворачивается ко мне, такая открытая и будто даже искренняя.
А меня уже чуть ли не ведёт, и каждый из этих долбанных случаев лишь сильнее распаляет. С самого начала этого чёртового вечера я лишь жду, когда он наконец закончится. Вообще необязательно было принимать приглашение на приём. Меня тут достаточно хорошо знают, чтобы понимать, что отказ был бы естественным и ничего не значащим. Но нет. Наплевав на всё, я решил привести сюда Лизавету.
Показать им, что она под защитой. Что она моя, в конце концов.
И, наверное, именно это и бесит больше всего – собственная дурацкая щепетильность в вопросах её защиты. Вошло в привычку?
Нашёл, называется, смысл жизни. Стать своеобразным опекуном для девчонки, родители которой угробили мою семью.
Морщусь своим мыслям. Не совсем так всё было. Но какая нахрен разница?
Мой взгляд вдруг падает на её ноги. Сам собой, случайно, но цепляется за открывшуюся картинку слишком уж настойчиво.
Можно подумать, я впервые вижу женские ножки. Пусть и такие стройные, аккуратные, с явно нежной кожей… Да таких полно. Даже тут, на этом приёме, хватает. Но какого-то чёрта я откровенно пялюсь именно на её.
Вспоминаю, в каком виде она приехала ко мне.
Мешковатый свитер, брюки явно не её размера – вся такая спрятанная. Настолько демонстративно, что даже не злило. Позабавило.
Но при этом Лизавета даже в этом умудрялась выглядеть мило, трогательно, женственно. В груди странно укололо. Она далека, мы из разных миров. Я и не понимал, к чему тогда подумал об этом.
