— Думаю, так лучше, — одновременно с тем, как темнота вокруг рассеялась, выговорил Руслан у меня за спиной.
В комнате, где мы находились, было холодно. Низкий потолок, стоящая у дальней стены кровать, узкий кухонный шкаф…
Услышав тихий стук, я вздрогнула. Кошка… Соскочив с плеча Руслана, она прошла мимо меня к небольшому круглому окошку и уселась на сложенном одеяле. В отличие от меня, чувствовала она себя уверенно и свободно.
— Ты берёшь сюда кошку? – увидев рядом с одеялом блюдце, недоумённо спросила я.
— Она не любит оставаться одна, — отозвался Руслан и прошёл мимо. – Не стоит, — сказал он, едва я взялась за застёжку куртки. За время, что мы провели в машине, мех немного подсох, но всё равно был влажным, и мне хотелось раздеться.
Поставив откупоренную бутылку на стол, Руслан включил радиатор. Весьма кстати, потому что теперь я стала понимать, что на маяке куда холоднее, чем мне показалось вначале.
— Так ты часто бываешь тут? – снова спросила я, подойдя к окну. Посмотрела вдаль, на подсвеченное лучом маяка море.
Открывавшийся отсюда вид завораживал. Если даже из окна машины сходящееся с тёмным небом море было потрясающе красивым, сейчас у меня вовсе перехватило дыхание. Руки покрылись мурашками, из груди вырвался неровный выдох.
— Боже… — прошептала я.
— Нравится? – Руслан остановился позади меня.
Не видя его, я знала, что он смотрит на море поверх моей головы, чувствовала это. Ткань наших курток соприкоснулась с тихим шорохом, кошка, оставив свой лежак, прошла мимо, задев меня кончиком хвоста.
— Никогда не видела ничего прекраснее, — отозвалась я тихо.
— А как же мальчики в колготках? – он вроде бы цинично усмехнулся, но эта усмешка была пустой. Ни желания поддеть меня, ни спровоцировать. Откуда-то я знала и это. Просто слова…
Так мы и стояли – совсем рядом, но непомерно далёкие друг от друга, объединённые только штормом, непонятными обрывками прошлого и этой ночью до тех пор, пока в тишине снова не зазвучал голос Руслана:
— Иногда.
— Что «иногда»? – я отвела взгляд от окна и посмотрела на Руса.
— Ты спрашивала, часто ли я бываю здесь, — ткань наших курток снова зашуршала. – Иногда, — сказал он ещё тише, глядя мне в глаза.
— В шторм?
— В шторм, — кончики пальцев на моём бедре.
Я снова вздрогнула. Прикосновение это отдалось внутри тревогой, ощущением неотвратимости всего, что будет дальше, прокатилось крохотными электрическими импульсами. Судя по тому, что я увидела в глазах Руслана, он тоже что-то почувствовал. Что? То же волнение? Ту же неизбежность?
— Почему ты не вернулся? – в голосе моём звучали едва заметные сиплые нотки. Те самые, что всегда выдавали меня, те самые, что скрыть бы сейчас я не смогла, даже если бы желала этого больше всего на свете. – Почему порт, Руслан? Почему море? У тебя ведь есть всё… Абсолютно всё.
Должно быть, впервые разделяющая нас стена была тонкой настолько, что я понимала – если он ничего не скажет сейчас, вряд ли скажет ещё когда-либо.
Он так и касался меня – едва ощутимо, но это было куда большим чем там, на яхте. Я смотрела на него, он на меня, как будто решал для себя нечто важное. Отдалённый звук сирены, раскаты грома… Всё это осталось там, снаружи, вне каменных стен, надёжно спрятавших нас от всего мира.
— Потому что каждый имеет право быть там, где он может быть собой, — пальцы его оказались на моём локте.
— То есть в море? – я сделала крохотный шаг к нему. – В море ты можешь быть собой?
